Психология убийства

Преступники и тюремщики оказываются стянутыми единым психологическим обручем, который достаточно прочен и по той причине, что основная часть сотрудников с семьями живут на соседнем острове, который почему-то называется Сладким и связан с Красным островом мостом. Поскольку вблизи никаких других поселений нет, усиливается уединение и объединение живущих на этих островках, укрытых единой пеленой зависимости: жизнь первых полностью определяется вторыми, которые в свою очередь получают средства к существованию за счет социального обслуживания первых, т.е. управления ими. Они неотрывно наблюдают друг за другом, анализируют и оценивают противную сторону, иногда с удовлетворением отмечают пороки, недостатки и промахи.

Но отношения между теми и другими отнюдь не однозначны, т.е. ни в коем случае не следует думать, что между ними существует лишь ненависть или презрение. Совсем не так: среди персонала немало людей, которые пытаются понять осужденных и причины совершения ими преступлений, а это уже оставляет меньше места для негативных эмоций. С отдельными преступниками устанавливаются неплохие взаимоотношения. В свою очередь и многие каторжные сидельцы, особенно из числа пожилых, кто уже не один раз успел побывать на тюремных, нарах, хорошо знают, что не только власть, но и сами каторжане не могут обойтись без тюремщиков, без их работы, которую кто-то должен делать. Все благо в том, чтобы выполнять ее не чрезмерно рьяно, без злоупотреблений, без грубости, без унижений, а с пониманием того, что и они люди.

Тем не менее ненависть, вражда и презрение в их очень сложных контактах присутствуют. Особую неприязнь испытывают осужденные к тем молодым сотрудникам, которые грубы и надменны, которые постоянно демонстрируют им свое презрение. Я подозреваю, что многие пошли работать в эту колонию для того, чтобы иметь полную возможность доминирования над другими. Удаленность именно этой колонии, весьма суровый тюремный режим в ней, отбывание там наказания наиболее опасными преступниками для реализации указанной тенденции создают все условия.

В марте 1996 г., когда я там был, на острове отбывали пожизненное наказание 107 человек. Кто они?

Лишь трое из них моложе 25 лет, 101 человек в возрасте от 26 до 55 лет, трое в возрасте от 56 до 60 лет; старше 60 нет ни одного.

Впервые отбывают уголовное наказание 30 человек, во второй раз — 25 человек, в третий раз — 22 , четвертый — 20, пятый — 11, шестой — 8, седьмой — ни одного, восьмой — 1. Таким образом, подавляющее большинство не впервые преступает уголовный закон, а 62 человека были преданы суду не менее чем в третий раз. 23 преступника признаны судом особо опасными рецидивистами, на одного осужденного "приходится" в среднем 2-3 трупа. Из 107 человек лишь двое были приговорены к смертной казни не за убийства, а за бандитизм, лишь 13 — "только" за убийство с особой жестокостью и нескольких человек, все остальные за убийства с особой жестокостью и нескольких человек в совокупности с изнасилованиями, кражами, хулиганством и другими опасными преступлениями. Значительная группа была осуждена сразу по пяти, шести, семи и восьми статьям уголовного кодекса.

Тем более удивительно, что Комиссия по помилованию при Президенте РФ, ставшая, как ни странно, чуть ли не высшей судебной инстанцией в стране, сочла возможным ходатайствовать о помиловании всех этих людей. Мои слова "сочла возможным ходатайствовать" верны лишь формально, но не по существу, поскольку вопросы помилования в конечном итоге решает именно она.

Я, разумеется, не за то, чтобы казнить всех убийц, обретших последний приют на острове Красном, но против обвального снисхождения к людям, которые своими неслыханными злодеяниями сами поставили себя вне жизни.

Особый интерес, в том числе для правоведов, криминологов, криминалистов и психологов, представляют собой психологические характеристики этих ста семи самых опасных преступников. Я полагаю, что материал, полученный штатным психологом колонии В. В. Поповым, в высшей степени уникален: в нашей стране это первый опыт комплексного психологического исследования большой группы лиц, совершивших наиболее тяжкие преступления. Думается, что в других странах мира подобный информации немного, следовательно, она и для них весьма актуальна, причем я имею в виду не только ученых, но и практические правоохранительные органы.

При обследовании применялся блок тестовых методик, в том числе Кеттелла, Айзенка, опросник акцентуаций Шмишека, личностной тревожности Тейлора, уровня агрессивности Басса-Дарки, Опросник суицидального риска. В ряде случаев при некоторых затруднениях интеллектуально-психического характера применялись проективные тестовые методики, тест руки (по Вагнеру), Розенцвейга, проективный тест "Дом. Дерево. Человек". По результатам обследования выявлен ряд групп, подлежащих профилактическому учету: