Психология убийства

Выходит, что в утробе матери имеет место некая жизнь до жизни, необходимая предпосылка будущего социально-биологического существования, но желание психологического ухода в нее всегда вызывается тяжкими переживаниями в связи с жизненными неудачами и катастрофами. По-видимому, потребность названного ухода можно расценивать в качестве разновидности самоубийства, поскольку он представляет собой бегство от психотравмирующих обстоятельств, как это часто бывает при так сказать, настоящих самоубийствах.

В этом меня убеждают пожелания, которые я иногда выслушивал в беседах с обвиняемыми в убийстве и осужденными за это преступление, а также результаты опытов С. Грофа и Дж. Галифакс с применением наркотического препарата ЛСД с онкологическими больными. По этому поводу указанные авторы пишут, что лица, находившиеся под действием ЛСД, принимают позы и продуцируют серии телодвижений, поразительно напоминающие процесс прохождения плодом различных стадий родов. Кроме того, они часто говорят о возникновении образов или чувств идентификации с зародышами или новорожденными младенцами. Нередки здесь различные переживания и типы поведения, характерные для новорожденных, а кроме того, возникновение образов женских гениталий и груди.

Можно полагать, что желание психологического возврата в материнское лоно среди убийц вызвано тяжкими переживаниями судебно-следственных и тюремных ситуаций, а иногда и давлением своей вины, среди же раковых больных — страданиями, порожденными болезнью и ощущением близкой смерти. Все это частные случаи символического самоубийства.

Многие исследователи, прежде всего К. Г. Юнг и С. Гроф, высказали предположения, что в самых глубинных пластах психики сохраняется трудно обнаруживаемая информация, никак не связанная, судя по всему, с биографией конкретного человека. Это какие-то вселенские видения, весьма далекие от его собственной индивидуальной судьбы. Смерть, я полагаю, может означать возврат или попытку возврата к исходному состоянию, следы которого присутствуют в психике, что делает высказанную гипотезу весьма вероятной. Убийство, в конечном итоге, представляет собой лишь один из способов смерти, и "изобретено" оно было человечеством в качестве одного из путей названного возврата, т.е. самоубийства.

То, что убийство уголовно наказуемо, не опровергает сформулированного положения. Убийство это всегда насилие, а насилие осуждаемо в принципе, к тому же глубинный смысл данного преступления, как я его предлагаю понимать, совершенно не очевиден, более того, глубоко скрыт. Убийство — наиболее откровенное и грубое попрание официально провозглашенных ценностей и доктрин и уже поэтому, несмотря на какой-либо потаенный смысл, должно быть порицаемо. Стоит вспомнить, что только в цивилизованное время убийством стали считать незаконное лишение жизни любого человека, а в далеком и в не столь далеком прошлом уголовно-правовая охрана жизни не распространялась на рабов, пленных, лиц, предназначенных для жертвоприношений, и т.д. Кровавый тоталитарный режим, главной особенностью которого является уничтожение людей, таким путем пытается вернуть живое в неживое, в некое исходное состояние. Но сейчас, пользуясь выражением З.Фрейда, живая материя, тем более социализированная, так легко не умирает и ее путь назад чрезвычайно извилист и сложен, на этом пути все время возникают непреодолимые преграды, многие из которых можно назвать цивилизацией.

Если понимать убийство как самоубийство человечества, то массовое и, казалось бы, внешне бессмысленное уничтожение людей, например, большевистским режимом, приобретает вполне понятный и реальный смысл. Возможно, в XX веке значительная часть человечества, руководимая красно-коричневыми деспотиями, бессознательно ощутила завершение развития общества и попыталась вернуться назад, прибегнув для этого к самоубийству путем массовых убийств. Завоевание жизненного пространства для немцев, уничтожение евреев как исконных врагов Германии, контрреволюционеров и врагов народа в СССР, борьба за коммунистическое будущее и т.д. не более чем лежащие на поверхности мотивировки, в то время как подлинными мотивами являются совершенно иные факторы.

Совершая самоубийство, человек пытается уйти от постоянных тревог, изматывающего напряжения в абсолютный покой, он ложится в смерть, как в материнскую утробу. Аналогичным образом может поступить то аморфное и туманное образование, которое называется человечеством и которое на острые социальные конфликты и экономические катастрофы неизбежно отвечает ростом насилия. Это и горизонтальное, "обычное" насилие между людьми, и глобальная деструкция тоталитарных режимов, которые появляются и развиваются только в неблагополучных странах. Иными словами, как отдельный человек, так и общество в целом от своих бед, страхов и тревог бегут в смертный покой. Первый — наложив на себя руки, второе — с помощью убийства, в том числе войны, выступающего способом самоубийства.