Психология установки

Нам необходимо проверить это предположение. Допус­тим, что у нас имеется установка, фиксированная специаль­но на равенство, и предложим испытуемому с такой установ­кой в качестве критических объектов интересующие нас в этом случае фигуры (круги, отличающиеся друг от друга в радиусе на 1-2 мм). Если установка на самом деле окажется бессильной ассимилировать это различие, то мы получим от испытуемого правильные показания относительно неравен­ства предложенных ему фигур; если же нет, тогда фигуры эти будут казаться равными.

Проверить это не представляет трудности. Но этого и не нужно, У нас есть опыты, из которых можно почерпнуть от­вет на поставленный здесь нами вопрос[20].

В этих опытах у испытуемых фиксировалась установка на равенство геометрических фигур (кругов и квадратов), а за­тем им экспонировались в качестве критических фигуры, от­личающиеся друг от друга по величине на 1,5 мм и 1 мм (кру­ги диаметром 22,5-24 мм и квадраты с длиною сторон 21- 22 мм). Результаты оказались вполне соответствующими указанным нами предположениям, а именно; общее число лиц, дающих иллюзию хотя бы на одну из критических фи­гур под влиянием установочных опытов, доходит до 30, т. е. до 70,1% общего числа (42) испытуемых.

Следовательно, не может быть сомнения, что при наличии соответствующей установки различие фигур на 1-2 мм не играет роли: оно не мешает проявиться ассимилирующему влиянию фиксированной установки.

Это значит, что раз в описанных выше опытах различие фигур на 1-2 мм никогда не оставалось незамеченным, т. е. эти различия там никогда не ассимилировались, соответству­ющей фиксированной установки там вовсе и не было.

Таким образом, хможно считать установленным, что в на­ших обычных опытах повторная апперцепция равных кругов как равных вовсе не играет роли установочных экспозиций и не фиксирует совершенно никакой новой, соответствую­щей им, установки. Пока равные фигуры воспринимаются как неравные, продолжает действовать все та же фиксиро­ванная в установочных опытах установка. Когда же испыту­емый начинает повторно воспринимать их как равные, то в основе этого лежит уже не фиксированная на равенство, а адекватная настоящему положению вещей установка.

Итак, нет сомнения, что критические экспозиции не фик­сируют никакой новой установки. Они содействуют лишь проявлению установки, адекватной данной ситуации.

2. Как было указано выше, спустя некоторое время после прекращения критиче­ских опытов повторное предложение этих последних снова начинает вызывать те же обычные установочные иллюзии.

Спрашивается, как понять это?

Не подлежит сомнению, что в результате воздействия критических эксиозиций фиксированная ранее установка не окончательно ликвидируется: по всей видимости, она отсту­пает перед непрерывным рядом воздействий критических экспозиций, совершенно не соответствующих ей, уступая ме­сто адекватной им установке. В тех случаях, в которых выра­ботанная в фиксированных опытах установка достаточно прочна, это происходит лишь временно, под влиянием посто­янного, непрерывного воздействия критических экспозиций. Следовательно, стоит пройти этому периоду непрерывного действия критических экспозиций, чтобы сила фиксации снова дала себя почувствовать, снова вернула бы себе способ­ность вызывать к жизни соответствующие ей обычные иллю­зии установки.

Поэтому следует полагать, что в экспериментах на ста­бильность установки мы получаем данные, говорящие о фак­те продолжающейся живучести фиксированной установки. Однако живучесть эта ограничена: через некоторое время — в одних случаях раньше, в других позже — фиксированная установка все же замирает и более не оказывает противодей­ствия случаям возникновения новых, адекватных положе­нию вещей, установок.

3. К проблеме асимметрии. В связи с этим необходимо здесь же отметить дополнительно еще одно обстоятельство. Из обычного наблюдения и особенно из специальных опытов известно, что человек, по существу, построен не вполне сим­метрично. Наиболее известным случаем нашей асимметрич­ности является функциональная неравноценность наших рук. Менее очевидна разница в том же отношении в функци­онировании других наших органов: ног, глаз, ушей. В этих случаях в основе функциональной неравноценности лежит более или менее очевидная морфологическая разница меж­ду органами.

Специальные исследования по вопросу асимметрии обна­руживают разительные факты ее распространения. Когда в наших опытах испытуемый получает два одинаковых впечат­ления (зрительных, гаптических или еще каких-либо других) для сравнения их между собой, то выясняется, что встречается значительное число случаев, в которых сравнение про­изводится неточно, асимметрично и какой-нибудь из членов отношения, как правило, переоценивается в ту или иную сто­рону[21].

Следовательно, нельзя быть уверенным, чем определяет­ся в каждом отдельном случае показание испытуемого — оценкой ли объективного положения вещей или его субъек­тивным свойством — его асимметричностью.