Психология в кино: Создание героев и историй

Элементы этой концепции были обнаружены в мифах всех народов. Отто Ранк (психоаналитик, ученик Фрейда) в 1909 г. в своей книге «Миф о рождении героя»[6] описал 12 признаков, которые присущи всем героическим мифам. А Юнг в 1912 г. приложил мифический сюжет к жизни человека, сформулировав архетип Героя.

Тема архетипа Героя получила свое дальнейшее развитие, позднее даже возникло направление архетипической психологии. В мире кино наиболее известная работа в этом направлении – это книга Джозефа Кэмпбелла «Тысячеликий герой»[7]. В ней, опираясь на исследование мифов разных народов, Кэмпбелл выделяет мономиф – универсальную структуру путешествия архетипического героя, встречающуюся в каждой культуре.

В свою очередь, работа Кэмпбелла легла в основу сценарной концепции путешествия героя Кристофера Воглера[8], на которую опираются сценаристы всего мира. Таким образом, теория Юнга, опосредованно через Кэмпбелла, а затем через Воглера, легла в основу мировой кинодраматургии.

Здесь важно отметить, что сценарные структуры и правила – это не просто набор клише, которым нужно слепо подражать или, наоборот, полностью их отрицать. Эти правила и сюжеты выкристаллизованы тысячелетиями и проверены в мифах и вечных сюжетах разных народов. Это квинтэссенция многопоколенного человеческого опыта, который передается через разные формы искусства. И зритель неизменно будет вовлекаться в вечные сюжеты и сопереживать вечным героям, потому что в соответствии с этими принципами работает наша психика.

Здесь же таится ответ на аргумент противников использования разных психологических теорий (да и сценарных теорий тоже) в написании сценариев к культовым фильмам. Часто можно услышать, что «никто из великих мастеров не создавал свои фильмы, опираясь на какие-то там теории и концепции – они просто творили от души». Так вот, согласно концепции Юнга, автору вовсе не обязательно специально включать те или иные архетипы в свое произведение – они уже заложены в коллективном бессознательном. А это значит: что бы автор ни создавал, в его творении так или иначе все равно будут присутствовать универсальные образы и сюжеты, так как они изначально заложены в его способе восприятия мира.

Поэтому можно неосознанно воспроизводить вечные смыслы в творческой форме, а можно, осознав и изучив психологические механизмы, овладеть этим инструментарием мастерски.

2.3. Фрейдистские и юнгианские истории по Труби

Джон Труби в своих лекциях выделяет миф в отдельный жанр. По Труби, миф – это самая древняя и популярная форма историй, которая в различных вариациях лежит в основе всех остальных жанровых форм.

Основная линия в мифе выстраивается на том, как герой отправляется в путешествие, которое в итоге приводит его к самому себе. Это путешествие является внешней формой, отображающей внутреннюю глубинную психологическую трансформацию героя. Персонажи и события в историях с элементами мифа всегда символизируют что-то более масштабное и глубокое, являются метафорой общечеловеческих ценностей и смыслов.

Труби подробно рассматривает эволюцию мифа и приходит к выводу, что привычная структура мифа устаревает и нам необходима новая структура, более соответствующая сложности и неоднородности современного мира. Старую структуру он называет фрейдистской, а новую (эволюционную) – юнгианской.

По Труби, фрейдистская структура истории знакома всем и десятилетиями используется в мировой кинодраматургии. Эта структура обкатана, безотказна и лежит в основе большинства голливудских хитов.

Тем не менее с развитием общества, усложнением процессов в нем, расслоением ценностей современного мира зритель начинает скептически относиться к привычным нарративам. Современное общество все больше тяготеет к комплексности, неоднозначности, усложненным структурам. Привычные ценности показали свою несостоятельность, и модель черно-белого мира больше не работает. Мы уже осознали, что «добро» и «зло», «хорошо» и «плохо» – это недопустимые упрощения, которые не выдерживают проверку реальностью.

Именно поэтому в последние десятилетия Голливуд находится в активном поиске новых форм и концепций, которые соответствовали бы глубине и многослойности нашей современной жизни.

И Труби делает попытку исследовать: каковы они, миф и история будущего? Какая структура и какой психологический угол зрения востребованы сейчас и будут востребованы в ближайшее время? И на свой вопрос отвечает: юнгианский герой и юнгианские истории.