Психология женщины

биологически обуславливает ее желание принимать, вбирать 13. Она знает или чувствует, что ее влагалище слишком мало для пениса отца, и это заставляет ее реагировать на собственные генитальные желания прямой тревогой; она боится, что если ее желания осуществятся, она сама или ее влагалище будут разрушены 14. Мальчик, напротив, считает или оценивает инстинктивно, что его пенис слишком мал для влагалища матери и реагирует на это страхом своей неадекватности или несоответствия, страхом быть отвергнутым и осмеянным. Следовательно, его тревога лежит совсем в другой области, чем тревога девочки; его первоначальный страх перед женщиной вовсе не страх кастрации, а реакция на угрозу его самоуважению 15. Чтобы быть правильно понятой, позвольте мне подчеркнуть мою уверенность в том, что все эти процессы протекают чисто инстинктивно, а в их основе лежат ощущения, бессознательно проистекающие от органов и напряжения соматических потребностей; другими словами, я считаю, что все эти реакции будут иметь место, даже если девочка никогда не видела пениса своего отца, а мальчик — влагалища своей матери, и даже в том случае, если дети не получили никаких теоретических знаний о существовании этих половых органов. Из-за особенностей своих реакций мальчик фрустрируется материнским наказанием всегда иначе и более жестоко, чем девочка, пострадавшая от руки отца. Шлепок ударяет по либидонозным импульсам в любом случае. Но у девочки есть определенное утешение в этом горе — она сохраняет свою физическую целостность. А мальчик бывает поражен еще и в другую чувствительную точку — задето его чувство генитальной неадекватности, которое, предположительно, сопровождает его либидоноз-ные желания с самого начала. Если мы полагаем, что наиболее общая причина ярости — это срыв импульсов, которые в данный момент имеют жизненную важность, то из этого следует, что фрустрация мальчика его матерью должна вызывать у него удвоенную ярость: во-первых, из-за обращения вспять его либидо, и во-вторых, из-за ранения его маскулинного самоуважения. Одновременно снова ярко вспыхивает старое негодование, идущее, вероятно, еще от прегенитальных фрустраций. В результате фаллические импульсы мальчика к проникновению сливаются с его гневом и фрустрацией и принимают садистский оттенок. Здесь позвольте мне подчеркнуть мысль, которой часто не придается должного значения в психоаналитической литературе, а именно: у нас нет причин приписывать фаллическим импульсам природный садизм, и, следовательно, недопустимо (при 109

отсутствии особых доказательств) в каждом случае уравнивать „мужское" и „садистское" и, сходным образом, „женское" и „ма-зохистское". Но если примесь деструктивных импульсов действительно велика, материнские гениталии могут, согласно закону талиона, стать объектом прямой тревоги. Если сперва подсознательное влечение к ним было лишь неприятно, так как ассоциировались с раненным самоуважением, то вследствие вышеописанного вторичного процесса (гнев, вызванный фрустрацией) они становятся для мальчика объектом страха кастрации. И, вероятно, этот страх получает самое главное подкрепление, когда мальчик наблюдает следы менструации. Очень часто это последнее подкрепление страха кастрации в свою очередь оставляет долгий след на мужском отношении к женщине, как мы уже знаем из взятых наугад примеров из жизни самых разных народов в самые разные времена. Но я вовсе не думаю, что это непременно имеет место у всех мужчин в сколько-нибудь значительной степени, и, несомненно, это не является отличительной характеристикой мужского отношения к противоположному полу. Тревога этого рода очень похожа, mutatis mutandis, на тревогу, с которой мы встречаемся и у женщин. Когда в процессе анализа субъекта мы обнаруживаем у него эту тревогу в достаточно заметной степени — речь, безусловно, идет о мужчине, чья установка по отношению к женщинам заметно невротизирована. С другой стороны, я думаю, что тревога, связанная с самоуважением, оставляет у каждого мужчины достаточно отчетливые следы и налагает на его общее отношение к женщине особый отпечаток, который или отсутствует на женском отношении к мужчине, или, если он все же присутствует, является вторичным приобретением. Другими словами, тревога в связи с самоуважением не является интегральной частью женского естества. Мы можем уловить общее значение этой мужской установки, только если теснее познакомимся с развитием инфантильной тревоги у мальчика, ее проявлениями и с его усилиями преодолеть ее. Согласно моему опыту, страх быть осмеянным и отвергнутым — типичный ингредиент психоанализа любого мужчины, неважно, какова его ментальность или структура его невроза. Ситуация, складывающаяся при анализе, и постоянная скрытность перед женщиной-аналитиком выявляют эту тревогу и чувствительность яснее, чем она обнаруживается в обычной жизни, которая дает мужчинам множество возможностей избежать этих чувств — путем ухода от ситуаций, вызывающих их, или путем сверхкомпенсации. Эту специфическую основу мужской уста-110