Психология женщины

4. Если мы принимаем вторую аксиому психоанализа, то есть признаем, что установка индивида в сексуальных отношениях является прототипом его жизненной установки в целом, из этого в конечном счете следует, что все жизненные реакции женщины должны быть основаны на сильнейшей затаенной обиде. Ибо, согласно Фрейду, зависть маленькой девочки к пенису соответствует ощущению своего крайне невыгодного положения с точки зрения удовлетворения жизненно важных и элементарных инстинктивных желаний. Здесь мы имеем перед собой типичную основу, на которой может возникнуть общее недовольство. Разумеется, такая установка не является неизбежной; Фрейд особо подчеркивает, что при благоприятном развитии девочка находит свой собственный путь к мужчине и материнству. Но здесь опять-таки мы бы вступили в противоречие со всей психоаналитической теорией и практикой, если бы полагали, что столь ранняя и глубоко укоренившаяся установка обиды не будет проявляться с необычайной легкостью – гораздо легче, нежели, при сходных обстоятельствах, у мужчины, – или, во всяком случае, не пребывает в постоянной готовности, чтобы исподволь нанести ущерб жизненному настрою женщин.

Таковы основные заключения о женской психологии в целом, которые вытекают из представлений Фрейда о ранней женской сексуальности. Обсуждая их, мы отчетливо ощущаем, что обязаны вновь и вновь проверять путем исследований и теоретической рефлексии как факты, на которых они основаны, так и интерпретацию этих фактов.

Мне кажется, что одного только аналитического опыта недостаточно для того, чтобы оценить верность некоторых фундаментальных идей, на которых Фрейд основал свою теорию. Я думаю, что окончательный вердикт относительно правильности этих идей следует отложить до тех пор, пока в нашем распоряжении не окажутся результаты систематических исследований нормальных детей, проведенных в широком масштабе лицами, обученными анализу. К числу положений, остающихся пока под вопросом, я отношу и утверждение Фрейда о том, что «отчетливая дифференциация мужского и женского характеров, как всем известно, впервые возникает после пубертата». Некоторые мои собственные наблюдения это положение не подтверждают. Напротив, меня всегда поражало, насколько отчетливо у девочек между вторым и пятым годом жизни проявляются специфически женские черты характера. Например, зачастую они спонтанно начинают совершенно по-женски кокетничать с мужчинами или же обнаруживают характерные признаки материнской заботы. С самого начала мне было нелегко примирить эти впечатления с теорией Фрейда об изначально мужской направленности сексуальности у маленькой девочки.

Мы могли бы предположить, что Фрейд относил свой тезис об изначальном сходстве либидинозных тенденций у обоих полов лишь к сфере сексуальности. Но тогда мы бы вступили в конфликт с максимой, гласящей, что сексуальность индивида является прототипом его поведения в целом. Чтобы прояснить этот момент, нам бы понадобилось большое число тщательных наблюдений над различиями в поведении нормальных мальчиков и девочек в первые пять-шесть лет их жизни.

Не подлежит сомнению, что в эти первые годы девочки, которых не запугивали, очень часто высказывают нечто такое, что может быть интерпретировано как зависть к пенису: они задают вопросы, они проводят сравнение, которое оказывается не в их пользу; они говорят, что хотят иметь такую же штучку; они выражают восхищение пенисом или утешают себя мыслью, что потом он у них тоже вырастет. Предположив на миг, что подобные явления происходят достаточно часто или даже регулярно, мы все равно столкнемся с вопросом о том, какое место и какой вес они должны иметь в наших теоретических построениях. В соответствии с общими своими представлениями Фрейд использует эти явления для того, чтобы показать, в какой мере инстинктивная жизнь маленькой девочки уже находится под влиянием доминирующего желания обладать пенисом.

Против такого взгляда я бы выдвинула следующие три соображения:

1. У мальчиков того же возраста мы сталкиваемся с аналогичными явлениями в форме желания иметь грудь или родить ребенка.

2. Ни у одного из полов эти явления не оказывают ни малейшего влияния на поведение ребенка в целом. Мальчик, страстно желающий иметь такую же грудь, как у матери, может одновременно вести себя с обычной мальчишеской агрессивностью. Девочка, бросающая восхищенные и завистливые взгляды на гениталии брата, может вести себя в то время как настоящая маленькая женщина. Таким образом, вопрос о том, считать ли подобные проявления в этом раннем возрасте выражением элементарных инстинктивных требований или же мы должны отнести их к другой категории, на мой взгляд, по-прежнему остается открытым.