Психологос

Однако бессознательное как продукт вытеснения может иметь и другую природу, отличающуюся от той, что изложил Фрейд. В сознании два сильных игрока: Оно и Сверх-Я, и кто кого вытеснит, вопрос открытый. В некоторых случаях вытеснение происходит не по фрейдовскому, а по другому сценарию: не Сверх-Я как представитель социума вытесняет антисоциальные влечения, а Оно как область антисоциального вытесняет то социальное, которое ему вспоминать неприятно и не хочется.

Возможно, более ста лет назад, на излете викторианской эпохи, Фрейд был прав и слабые детские желания уверенно вытеснялись родительскими запретами. Однако времена изменились, и бессознательное вместе с ними, – и сегодня это уже вытесненные социальные идеи и высокие ценности.

В наши дни, например, анализ оговорок с сексуальной тематикой кажется неактуальным – об этом говорят без запретов, открытым текстом. Сегодня можно исследовать оговорки о порядочных людях и любви в семье, сны о максимуме жизни (см. гл. 8, разд. «Планирование жизни») и служении человечеству. Когда порядочные люди сегодня проговариваются о желании делать добро, они стыдливо торопятся оправдаться своим скрытым эгоизмом…

Самое удивительное, одновременно и потрясающе знакомое, и чудовищно незнакомое бессознательное – это бессознательное как продукт веры, или бессознательное по жизни.

Кто во что верит, тем эта вера без его осознавания и контроля и руководит. Если женщина верит, что приснившийся петух – к тому, что пора действовать, она скорее всего так и поступит. Так же вы всегда можете предположить, что вашим поведением заведуете не вы сами, а кто-то в вас, какие-то внутренние персонажи вашей души, вашей личности. Для детей это живущая в душе Каприза, для взрослых – голоса «Родитель – Взрослый – Ребенок» (см. гл. 18, разд. «Конкретные подходы практической психологии»), субличность Критик, Саботажник (см. гл. 3, разд. «Я и Я-концепция») и так далее – список всегда открыт.

Дети легко верят в реальность Бабы-Яги и Деда Мороза – кто помешает им предположить наличие других персонажей (Анима и Анимус, Младенец, Самость), влияющих на их душевную жизнь, особенно если в присутствии этих сущностей есть внутренние выгоды?

Какие? Для многих это престижно: «У всех есть внутреннее творческое начало, к которому можно обращаться за помощью, а у меня – нет?» Это бывает удобно – персонажи моего бессознательного снимают с меня ответственность за мое поведение (по крайней мере, снижают внутриличностное напряжение): «Я не трушу, это проявление моего комплекса; я не ленюсь, это все из-за моего бессознательного сопротивления…»

Итак, при наличии внутренней выгоды и с помощью заинтересованных специалистов-психологов персонажи бессознательного быстро появляются. К разнообразным внутриличностным персонажам обращаются большинство направлений практической психологии. У истоков этого подхода стояли Карл Густав Юнг и особенно Роберто Ассаджиоли (психосинтез), Эрик Берн. Именно с этим бессознательным активнее всего работает НЛП (см. гл. 18, разд. «Конкретные подходы практической психологии»).

Что сильнее – сознание или бессознательное?

Взаимоотношения сознания и бессознательного – очень популярная тема в практической психологии. С точки зрения практики здесь вопрос в том, что из них сильнее, к чему обращаться, поскольку, как и в жизни, дело надо иметь с обладающим властью. Так что' является определяющим – сознание или бессознательное? Похоже, никаких твердых научных данных по этой проблеме нет, и каждый специалист решает ее по-своему, исходя из своих представлений.

Часть специалистов убеждены (обычно это психотерапевты либо психологи с психотерапевтической установкой), что бессознательное гораздо больше и сильнее нашего крошечного сознания. Они скептически относятся к возможности сознательной саморегуляции, к сознательным усилиям и возможности менять себя с помощью знаний и наработки умений. Для них сознательные намерения – это только рационализации и поверхностные отражения глубин бессознательного, и в целом отношение сознания и бессознательного для них укладывается в образ айсберга, где основной массив ледяной горы – это бессознательное, а сознание – ее крошечная вершина. Простая формула, фиксирующая такие отношения, звучит как «Я маленький, а мир бессознательного – большой».