Психомародеры: Часы Галлюцинаций

– Хорошо, Сотис, – согласилась с ним Сипилена, – я призову нашу армию, а вы расскажите все Помоне Хант. Дождемся Бони и остальных, а там… видно будет. Будем ожидать, пока враг сделает новый шаг, и начнем незамедлительно действовать. Сейчас мы займем оборону и будем готовиться к нападению на «низком старте». Пора занять позиции и выжидать. У нас недостаточно сведений, касающихся сил противника. Мы не можем рисковать и бросаться в бой, не зная на что способен враг. Это глупо. У нас не так много поддержки в этот раз. Есть только «Скитальцы души». И мы защитим этот чертов город, как положено «Скитальцам души». У нас свои методы, и мы не побоимся ими воспользоваться еще раз.

* * *

Я лежал с Сипиленой на одной постели и ощущал ее дыхание на своей коже. Она прижалась ко мне, свернувшись клубочком, словно котенок, и положила голову мне на плечо. Она сложила руки перед собой и что-то чертила указательным пальцем у меня на груди. Одной рукой я обнимал ее, а другой гладил пышные волосы.

Мне этого сильно не хватало и ей, я думаю, тоже.

Мы просто были рядом друг с другом наедине в полной тишине и спокойствии. Позабыв о всех тревогах, мы могли отдохнуть от этого мира, наслаждаясь присутствием друг друга.

В последнее время мы редко бывали с ней вместе, и наши отношения совсем не развивались. Я уже начал переставать понимать, что происходит между нами.

Куда мы идем?

Что мы делаем?

Что нас ждет?

Чего мы хотим?

Зачем нам все это?

– Листер…

– Да, Сипилена?

– Я опять повела себя ужасно, когда ты исчез.

– Ужасно? О чем ты?

– Я снова похолодела. Я так боялась тебя потерять, что стала во всем винить Сотиса и Бони. Я знаю, что это неправильно, я ничего не могла поделать со своими эмоциями. Помнишь тот день, когда я накричала на вас, когда стала главой организации?

– Я стараюсь не вспоминать это.

– Прости… я почувствовала все то же самое. Это страшно, Листер. На мгновение мне показалось, что я потеряла тебя навсегда. Во мне пробудились такие же чувства, которые я испытала после смерти отца. Только теперь они касались тебя…

Я поцеловал ее в макушку.

– Тебя это тревожит?

– Да, Листер. Порой мне кажется, что я – плохой человек. Каждый раз, когда ты исчезаешь или тебе угрожает смертельная опасность, я становлюсь… совсем другой. Я еще не извинилась за то, что наговорила им, пока тебя не было. Я жестоко обошлась с Сотисом. Еще никогда и ни с кем я так черство грубо и холодно не разговаривала.

– Сипилена…

– А я ведь психиатр, Листер! Понимаешь, да? Психиатр априори не должен повышать голос. Он должен уметь справляться собственными эмоциям и не транслировать свое настроение другим. Он должен уметь выражать свои чувства спокойно и ясно. За последние дни я сотни раз нарушила все правила психиатра, будто и не было этих курсов психотерапии! Будто я… вообще никто.

– Но ты – чудесный психиатр, Сипилена!

– В последнее время я все больше сомневаюсь в этом. У меня складывается ощущение, будто я… не на своем месте. Я не справляюсь; не делаю то, что должна делать; если делаю, то неправильно. Мне кажется, что я все порчу! Я не достойна быть психиатром… мне не дается все это. Не я должна быть во главе организации… все как-то… не так!.. я не понимаю…

Поразмыслив над ее словами, я смог прийти к интересному выводу.

– У меня есть идея, что это может быть.

– Правда? И какая же?

– Ты же знаешь про синдром самозванца?

– Да… Человек, добившийся чего-то, считает, что он не тот, за кого себя выдает. Отучившись восемь лет на врача, он не может принять ту мысль, что он – настоящий врач. Ему кажется, что он недостаточно знает. Ученый, честным трудом разрабатывающий свое изобретение десять лет, не может осознать, что действительно достоин награды, которую ему вручают за его работу. Словом, человек с выдающимися достижениями обесценивает их и считает себя недостойным их. Думаешь, это и обо мне?

– Не знаю, это просто мое предположение. Сама посмотри! Ты – выдающийся психиатр, глава самой элитной организации психомародеров в городе, Ментальный Лидер, и сейчас ты говоришь мне, что не являешься всем этим, что ты не достойна этих званий, что ты еще слишком мало знаешь.

Она задумалась над моими словами.

– Психиатр станет лучше только благодаря своему опыту. Я только начала свой путь и еще делаю ошибки. Грубые ошибки. Хм… может, Листер, ты прав, и у меня синдром самозванца. Я не считаю себя тем, кто я есть на самом деле. Да… так оно и есть…

– Вот видишь! Тебе не о чем переживать! Все хорошо…

– Но мое поведение… мои реакции в те моменты, когда я знаю, что ты в опасности и можешь погибнуть… я становлюсь такой мегерой… ты даже не представляешь!

Я предостаточно видел Сипилену в ярости, и мне совсем не хочется повторять подобный опыт.

Она, действительно, страшна в гневе.

– Ты стараешься многое контролировать, – продолжил я размышлять с ней вслух, – отсюда и такая реакция, когда что-то идет не по твоему плану.

– Хм… а в этом что-то есть. Я не просто босс, а я… как мамка, которая бегает за вами постоянно, а вы меня не слушаетесь и подвергаете свою жизнь опасности! В первую очередь это касается тебя, Листер!