Психопат

Анна оставила его в этом положении и направилась к рабочему столу. Сев поудобнее, она начала быстро записывать подмеченные в ходе сеанса необычные проявления в поведении пациента, пиковые показания приборов, выбивающиеся из ряда нормального для обычных людей. Она писала быстро, словно боясь забыть и упустить важные детали спонтанного эксперимента. В ее размышлениях пока не было стройности, мысли стихийно наслаивались одна на одну, но общее понимание произошедшего уже наступило. Такая запредельная активность мозга при полном отсутствии сердцебиения обязательно приводит к дефициту кислорода. Резкое торможение и такой же быстрый разгон в работе коры головного мозга не может быть связан чисто с физиологией. Это невозможно! Что же тогда управляет его сознанием? Что или кто? Она посмотрела на пациента и поймала себя на мысли, что еще пару минут назад он был мертв. Его сознание уже находилось вне существующей реальности. А теперь он лежит на кушетке и пытается прийти в себя. Какая тонкая грань между жизнью и смертью! Неосязаемая и неуловимая, хрупкая, как тонкий лед, который с легкостью позволяет рухнуть тебе в бездну и с таким трудом дает вернуться обратно.

– Как же ты меня сильно напугал.

Он виновато опустил взгляд и сел на краю медицинской кушетки. Только сейчас пациент заметил порез на руке и недоуменно посмотрел на Анну. Та лишь пожала плечами, разведя руки в стороны, после чего продолжила свой письменный марафон. Анна отметила в своей записи, что кровь при порезе долго не сворачивалась, хотя и была достаточно вязкой. Такая резкая частичная сублимация, скорее всего, и привела к падению давления в сосудах. Отсюда слабость и головокружение. Однако механизм этой аномалии пока был не понятен. «Надо отправить биоматериал на химанализ. Что-то же заставило кровь так быстро потерять свою текучесть?» – подумала она. Ее рука стремительно скользила по поверхности листка, заставляя застывать в чернилах импульсы своей мысли. Она была поглощена анализом процесса, к которому волей судьбы ей было позволено прикоснуться. Личность сидящего на кушетке пациента была настолько притягательна, что она то и дело поглядывала в его сторону, оценивая и восхищаясь. Что-то было в его взгляде такое, что заставляло всякий раз к нему возвращаться. Внеземное, магнетическое притяжение. И ничего с этим поделать было невозможно. В этот момент в комнате, наполненной багровыми лучами закатного солнца, два малознакомых человека неожиданно сблизились в одном общем для обоих безумии.

– Ответь мне, только честно, твоя ночная встреча с президентом была на самом деле или это результат твоих галлюцинаций?

– Видений ты хотела сказать?

– Пусть будет видений! – соглашаясь, кивнула Анна.

– Нам надо идти, а то ведь мы действительно не успеем! – произнес он и тут же поднялся. Резкий прилив крови заставил его закрыть глаза и на секунду замереть. Оцепенение мурашками пробежало по коже и осыпалось вниз.

– Да, действительно! – поддержала его Анна. – Тем более что я уже закончила писать.

Надежда получить от него ответ растаяла под этим сосредоточенным взглядом по-настоящему безумного человека. Тем не менее Анну мучил еще один вопрос. Начиная все больше воспринимать личность своего пациента как безусловную педантичность, организованность в подчинении всего и вся одной единственной цели, она отчетливо понимала, что его настойчивость относительно поездки на юбилей к ее подруге неслучайна. И ответ на этот вопрос она хотела бы получить еще «на этом берегу».

– Ты же едешь туда неслучайно? – спросила она.

– Я хочу заглянуть им в глаза! – стремительно ответил он, словно ждал этого вопроса. – Их доводы меня не убеждают. За красивыми словами можно спрятать самые гнусные помыслы. Они пытаются манипулировать моим сознанием, навязывают мне свое видение справедливости. Но все мое нутро противиться этому. Мне важно знать, на чьей они стороне. Что это за сила старается протиснуться в мой мозг? Кто они: светлые или темные? Мне важно выявить их истинные намерения.

– Заглянуть в глаза? Кому? – недоуменно спросила Анна.

Он улыбнулся своей загадочной улыбкой и посмотрел сквозь нее, словно упираясь взглядом в горизонт.

– Сколько раз я еще смогу перешагнуть этот барьер? – тихо спросил он.

– Я тебе завтра об этом расскажу!