Читаем Психопатология в русской литературе полностью

«Да вот беда: сойди с ума,И страшен будешь, как чума»,но поэт поясняет:«Не то, чтоб разумом моимЯ дорожил; не то, чтоб с нимРасстаться был не рад»;

Что же пусть разум оставит поэта, лишь бы отпустили его на волю, а там:

«Я пел бы в пламенном бреду,Я забывался бы в чадуНестройных, чудных грез!»

Так может в этом и есть счастье безумия, когда поэт воспаряет к вершинам небес и перед ним открываются фантастические картины бытия, и он заслушивается шопотом или ревом волн, счастье переполняет его и он волен, «как вихорь, роющий поля, ломающий леса».

«Не существует Гения без примеси сумасшествия», – об этом говорил еще Аристотель. Так может дай Бог, чуть-чуть сойти с ума?.

Представьте, что безумие или легкая «сумасшедшинка» не коснулась бы наших гениальных писателей и поэтов? Разве увидел бы свет скорбный труд АРадищева, потаенную философию П. Чаадаева, пронзительно-мрачные стихи М. Лермонтова, сатанински – прекрасную Панночку Н. Гоголя, тяжкие раздирающие душу романы Ф. Достоевского?

Могла ли быть написана загадочная «Песнь торжествующей любви» И. Тургенева, чудовищный «Красный цветок» В. Гаршина или безумно-кровавые стихи молодого В. Маяковского? Нет, нет и еще раз нет!

Где же те искры гениальности у советских писателей (Эренбурга, Пастернака, Бродского трогать не будем – они и не были совсем советскими) – Леонова, Панферова, Фадеева, Соболева и т. д., а ведь все они были лауреатами Сталинских и прочих премий? Ну не было в них этой Божьей искры, видно не сподобились, или советская эпоха погубила зачатки таланта у этих, когда, то почитаемых писателей?

И вот теперь мой тяжкий труд закончен.

Книга эта не для обывателей, не для любителей копаться «в сегодняшнем окаменевшем дерьме», – как заметил В. Маяковский, не для тех, о которых писал А. Пушкин в письме к П. А. Вяземскому: «Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому, что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. «Он мал, как мы, он мерзок, как мы!» Врете, подлецы: он и мал и мерзок – не так, как вы – иначе». (Полное собр, сочин. В 10 т., М., 1946, т.10, с.191).

Эта книга может стать полезной для литературоведов в оценке творчества мастеров литературы с иных позиций, она может явиться и учебным пособием для преподавателей курса психиатрии и, несомненно, она должна сыграть свою роль при проведении психотерапии творческим самовыражением.

Словарь медицинских терминов, иностранных слов и выражений, встречающихся в тексте книги

Амбивалентность – возникновение антагонических тенденций в психической деятельности.

Anaesthaesia psychica dolorosa – утрата эмоциональных реакций на все окружающее с мучительным переживанием полной душевной опустошенности.

Апоневроз – плотное широкое сухожилие под кожей волосистой части головы.

Апологетика – предвзятая защита, восхваление чего-либо, вместо объективного суждения.

Аспирация – попадание инородных тел в дыхательные пути при вздохе.

Астения – состояние повышенной утомляемости с частой сменой настроения, раздражительною слабостью, расстройством сна.

Аутизм – погружение в мир личных переживаний с ослаблением или потерей контакта с действительностью.

Аура – расстройство сознания, сопровождающееся своеобразным ощущением, движением, или психическим поражением, предшествующее эпилептическому припадку.

Аффект – кратковременная и сильная положительная или отрицательная эмоция.

Брутальный – грубый, злокачественный (брутальное течение болезни).

Бужирование – расширение трубчатых органов (пищевода, мочеиспускательного канала).

Булимия – ненасытный аппетит.

Вербальный – словесный.

Вербигерация – ритмичное, монотонное повторение какого-либо слова, иногда бессмысленное нанизывание сходных по звучанию фраз, слов или слогов.

Галлюциноз – совокупность галлюцинаций в различных органах чувств или наплыв галлюцинаций в изолированном виде (вербальный г., зрительный г., и т. д.).

Гидроцефалия – водянка мозга, скопление спинно-мозговой жидкости в полости черепа.

Гиперкератоз – чрезмерное развитие рогового слоя кожи.

Гипогонадизм – синдром недостаточной функции половых желез, приводящий к изменению внешнего облика человека.

Grand mal – большой эпилептический припадок.

Девиация – отклонение.

Депрессия – подавленное тоскливое настроение с угнетением психической активности и разнообразными телесными нарушениями (потеря аппетита, похудание, запоры и т. д.).

Дефиниция – краткое определение какого-либо понятия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное
Михаил Кузмин
Михаил Кузмин

Михаил Алексеевич Кузмин (1872–1936) — поэт Серебряного века, прозаик, переводчик, композитор. До сих пор о его жизни и творчестве существует множество легенд, и самая главная из них — мнение о нем как приверженце «прекрасной ясности», проповеднике «привольной легкости бездумного житья», авторе фривольных стилизованных стихов и повестей. Но при внимательном прочтении эта легкость оборачивается глубоким трагизмом, мучительные переживания завершаются фарсом, низкий и даже «грязный» быт определяет судьбу — и понять, как это происходит, необыкновенно трудно. Как практически все русские интеллигенты, Кузмин приветствовал революцию, но в дальнейшем нежелание и неумение приспосабливаться привело его почти к полной изоляции в литературной жизни конца двадцатых и всех тридцатых годов XX века, но он не допускал даже мысли об эмиграции. О жизни, творчестве, трагической судьбе поэта рассказывают авторы, с научной скрупулезностью исследуя его творческое наследие, значительность которого бесспорна, и с большим человеческим тактом повествуя о частной жизни сложного, противоречивого человека.знак информационной продукции 16+

Джон Э. Малмстад , Николай Алексеевич Богомолов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное