Психопаты шутят. Антология черного юмора

слон тоскует по муравью
улитка так гордится
своим античным шлемом золотым
и кожица ее спокойно
слушает смех травы
но слизистые ружья начеку
в важно распахнутых крыльях орла – пустота
его вымя распирают молнии
усы у льва стремятся вверх,
как стрелы древнего собора
а туфли стерты и в пыли
точь-в-точь сегодняшний солдат
бегущий после поражения луны
лангуст спускается по мачте
меняет трость на жезл туземца
заполучив ее, он вновь ползет
вверх по древесному стволу
муха с жужжащим взглядом
ласкает хоботком непокорный фонтан
корова бередит бересту
затерянную в книге плоти
и ее каждая ворсинка
не тяжелее, чем пылинка
у змеи мурашки по спине
слегка покалывают в низинке любви
так, где колотятся пронзенные стрелой сердца
покрытая соломой бабочка
на сеновале стала папакрытой бабочкой
а коли папакрыта, бабочке
недалеко до папакрытой бабушки
соловей, брат сфинкса
утоляет желудки сердца мозги потроха
ну то есть лилии розы гвоздики и сирень
у блохи обычно правая нога
закинута за левое ухо
а левая рука
пришита к правому боку
и прыгает она как правило на левой ноге
кувыркаясь через правое ухо

Альберто Савинио (1891–1952)

Истоки всей современной мифологии, пусть еще только нарождающейся и не всегда четко различимой, следует искать в произведениях двух братьев, Альберто Савинио и Джорджо де Кирико – произведениях, родственных по духу и достигающих наивысшей выразительности накануне войны 1914 года. Все возможности изображения и письма брошены ими на создание собственного языка – богатого значениями, чистого и точного, в полный голос заявляющего о своем стремлении максимально верно отразить ту реальность, которая отличает наше время (художник, приносящий себя в жертву эпохе), и ответить на те вопросы, которые оказываются для этого времени важными (поразительно, насколько сопоставление предметов новых, которыми эта эпоха вынуждена пользоваться, и старых, отброшенных ею или попросту забытых, усиливает чувство нашей общей обреченности).