Психопомп

Его лицо, которое после смерти, казалось, отпустило все земные проблемы и отрешилось от всего, вновь приобрело скорбное выражение, словно надев прежнюю маску, которую он не снимал вот уже несколько десятков лет, и которую надеялся сбросить и больше никогда не поднимать, во всяком случае, не так скоро после своей смерти.

– Я хотел проверить, сможет ли меня кто-то увидеть.

Этот ответ не дал никаких разъяснений, он скорее даже больше запутал, чем что-то объяснил.

– Но ведь тебя можно увидеть. – Ответил растерянно мужчина. – Я сам тебя ВИДЕЛ и тебя видели другие. Не понимаю…

– Я хотел проверить, сможет ли меня кто-то увидеть. Во время моей работы.

Эти слова, казалось, будто парализовали мужчину.

– Во время работы?! Ты говорил, что тебя видят во время работы только те… – взволновано произнес он, – но ведь она так молода! Ты не можешь забрать ее. Не забирай ее. – Уже умоляюще произнес мужчина, и его облик вновь изменился: волосы на его голове поредели и поседели, взгляд все больше становился печальным, а на лице проявлялись морщины, руки же все больше опускались вниз.

– Я думал, я ведь думал… – мучительно, словно слова застревали в горле, произнес мужчина, – что мы с тобой друзья.

– Мы и есть друзья, – не проявив никаких эмоций ответил мужчина в сером, – я делаю это только по-дружески.

– Тогда у нас с тобой разное представление о дружбе, – со злостью сказал мужчина.

– Альберт… – начал было разговор мужчина в сером, но его перебил сердитый голос.

– Ты же говорил… – перебил с упреком Альберт.

– Говорил, я много чего говорил, – резко и уже немного сердито проговорил мужчина в сером. – И не тебе одному, если на то пошло. Все имеет цену. Ничто ниоткуда не берется, и ничто никуда не исчезает. Запомни. Это закон природы.

– Но, если бы я знал… Если бы я только знал цену! – сокрушенно ответил Альберт. – Я бы не допустил, я бы ни за что не допустил.

Он все больше и больше стал походить на того старика, тело которого они оставили в спальне.

– Страдания тебя старят, старина – сказал спокойным голосом мужчина в сером, – успокойся.

На его слова и тон, которым он произносил эти слова, всегда влияли люди, с которыми этот загадочный мужчина в сером пальто и красных очках разговаривал. Так было всегда. Так бывало, когда он вел беседу с какой-нибудь симпатичной дамой, и их разговор, как правило, сводился к флирту, с некоторой толикой кокетства и нотками детской непосредственности, будто он имел дело с ребенком, а не со взрослой женщиной. Так бывало, и когда он разговаривал с детьми, то есть, с особой серьезностью и важностью, с которой можно разговаривать только с детьми, ведь только с ними можно получить важные ответы на самые несерьезные вопросы. А дети не могут задать глупых вопросов, потому что не выносят глупых ответов. Им нужно знать правду, значит, и вопрос может быть только таким – правильным, а не глупым. С деловыми и очень серьезными людьми, так сказать определенного круга, он разговаривал соответствующе, то есть не отвечал никогда серьезно и ничего всерьез.

Бывали, конечно, и исключения такие, как например, Альберт. С которыми на серьезные вопросы нужно было отвечать несерьезно, а на шуточные – всегда должен быть четкий и правильный ответ. Вот и сейчас он хотел вернуть разговор в то русло, с которого они начали свою беседу.

– Успокойся. У меня есть планы, а у нее есть время. К тому же я только поздоровался, а не потребовал сразу резюме.

– Как? – неожиданно спросил Альберт, – Ты не будешь ее «провожать»? Вместо этого ты возьмешь ее на «работу»?

– Что-то типа того, как говорит современная молодежь, – весело ответил мужчина. – Оставим пока эту тему. А ну-ка, приведи себя в порядок, ты же идешь на свидание!

– На свидание! Как я мог забыть! Я так долго этого ждал, – сказал Альберт, чей внешний вид вновь преобразился и стал тем же, что и в спальне, когда они встретились с этим невыносимым человеком. Походка Альберта стала уверенней, шаги быстрее, да и по всему его внешнему виду можно было определить нетерпение.

– Как я выгляжу? – спросил он.

– Как на похоронах. Костюм бы тебе сменить, а так хоть на фотокарточку.

– Я итак выбрал свой самый лучший костюм, – ответил Альберт.

– Если он лучший, то почему так пахнет нафталином?

– Уж кто бы говорил, ты свой костюм, наверное, лет сорок не менял, – пошутил мужчина.

– Вообще-то, я его лет сорок не надевал. Для тебя старался, между прочим. Костюм подбирал вот, обувь, да и очки нелегко было раздобыть. А ты даже не заметил, – сделав вид, что обиделся, ответил мужчина в сером.

– Уж извините, Ваша серость, – усмехнувшись, ответил Альберт. – Я просто немного нервничаю, так давно на свидание не собирался.

– А разве ты уже не на нем? – захлопав ресницами, как одна знакомая ему маленькая девочка, спросил мужчина.

– Перестань, я правда нервничаю. Аж руки вспотели, вот смотри. Столько ждать этой встречи. Я столько лет ее не видел. Узнает ли она меня? – затараторил Альберт.

– Узнает, – полушутя ответил мужчина. – Она все знает, – таинственно добавил он.

– Что знает? – спросил Альберт.

– Сам у нее спроси.