Психопомп

Бессемейных (смахивает перхоть с плеч). «Небеса». Синее с белым, цвета неба, куда мы вознесемся. Атлас. Тысяча девятьсот. Покрывало «Церковное» с духовными надписями и изображениями. «Со святыми упокой» – видите? Вот здесь, наверху. И храм с ангелочками. Трогательная вещь. Шелк. Тысяча семьсот. Или вот, очень рекомендую, «Ангел» с вышитым ангелом, и такое же «Дева Мария» с Богородицей. И «Ангел», и «Дева Мария» по две четыреста.

Горюнов (раздраженно). Боже упаси! Что-нибудь не так пышно и подешевле. Но откуда страсть к таким названиям? Ну, накройте меня «церковным» покрывалом, но это вовсе не будет означать, что в земной жизни я был ревностным прихожанином, исповедовался, причащался и соблюдал посты. Тупость и дурной вкус эти названия. Нет, граждане, нет, братья и сестры, к счастью или к сожалению, но во мне не пробуждалось чувство церковной теплоты; и в тесной толпе, состоящей из богомольных старушек, женщин с печатью семейного неблагополучия на лицах, бессмысленных младенцев, больных детей, мужчин с военной выправкой, молодых людей, твердо кладущих на себя крестное знамение, я всегда ощущал себя чужим. Как будто я приехал из страны Ниоткуда, где нет церквей, но зато в каждой капле дождя, в солнечном луче, в метелях и бурях присутствует Бог.

Бессемейных (с обидой). Как-то даже странно мне это слышать. (Смахивает перхоть.) Вся страна, можно сказать, и Президент, и министры, весь народ, одним словом, пришли к вере, а вам не нравится. Вы меня, конечно, извините, но вы как будто не русский человек. Если вы нерусский, так и скажите, у нас все нации равны. У нас и для мусульман есть, что надо. Но если вы желаете по иудейскому обряду, то для иудеев у нас нет. У них все свое, на то они и евреи.

Марк Аврелий (все время молчит, с изумлением прислушиваясь к разговорам). Отпустите бедного человека (указывает на Бессемейных). Ему надо продать свой товар, и это в нем главное. (Кладет руку на плечо Горюнову.) И не обращай внимания, как называется та или иная вещь. Помни, что все обратится в прах. Желаю тебе приятного путешествия. Vale[47].

Марк Питовранов (с улыбкой обращаясь к Горюнову). Вы язычник. Вам следует молиться Перуну и Даждъбогу.

Горюнов (устало). Возможно. Но с моим Богом мне светло; а Бог церкви кладет мне камень на душу; Он – необходимость, тогда как я всю жизнь жаждал свободы. (Лев Павлович умолкает. Затем стеснительно произносит.) А эпитафия? Как вы считаете, она нужна?

Марк Питовранов (неуверенно). Честно говоря, я впервые сталкиваюсь…