Психотерапевт

— Почему ты переводишь стрелки на меня? И с каких это пор ты мне не веришь? Это не я налажала, Лео, а ты!

— Я знаю и прошу прощения. — Он тянется к моей руке, но я убираю ее.

— Что подумали наши гости в субботу, когда я предлагала показать им наши переделки наверху? Они думали, что я знаю об убийстве!

— Ну, я не ожидал, что ты начнешь тут все показывать.

— Ты поэтому не хотел звать гостей, так ведь? — Я встаю, желая оказаться подальше от него. — Боялся, как бы кто не упомянул об убийстве? — Отхожу в другой конец кухни, прислоняюсь к рабочей поверхности. — Не понимаю вообще, как ты надеялся все это замять.

Лео поднимает руки, призывая меня выслушать.

— Я не надеялся. Я собирался сказать тебе, дождавшись подходящего момента.

— А до тех пор — ничего, что люди считали меня бессердечной сукой?

— Я уверен, никто так не думал.

— Тамсин думала.

— Рыжая?

— Я нечаянно услышала, как она сказала, мол, неужели меня это не волнует. Но я тогда не имела понятия, о чем она. А теперь понимаю.

Лео вздыхает:

— Что ты хочешь делать?

Схватив тряпку, я начинаю протирать стол, хоть он и так чистый.

— Я не могу здесь оставаться, по крайней мере пока.

— Можем пожить в отеле несколько дней.

— А потом что? Вернуться сюда и сделать вид, будто убийства никогда не было?

Он дергает плечом.

— Нет. Не сделать вид, что его не было. Но, может быть, принять тот факт, что оно было, и жить дальше. Я думаю, ты должна дать дому шанс, Элис.

Я прекращаю вытирать стол и поднимаю на Лео глаза.

— В каком смысле?

Он подается вперед, не отрывая от меня взгляда:

— Создать новые воспоминания. Быть счастливой здесь.

Я не могу сдержать возмущения:

— Счастливой здесь? Как это возможно? — Я рассерженно швыряю тряпку в белую эмалированную раковину. — Ее звали Ниной, Лео!

— Я знаю и еще и поэтому не хотел тебе рассказывать. — Он говорит спокойно, рассудительно, желая снизить накал. — Ты ведь совсем недавно приняла решение попытаться оставить прошлое позади и уехать из Харлстона; я опасался, что ты передумаешь. Ты так правильно сделала, что согласилась переехать сюда. Мы могли бы переступить через это? — Он ждет ответа, но я молчу: его слова насчет новых воспоминаний попали в цель. Лео снова трет лицо руками. — Что ты хочешь? Вернуться обратно в Харлстон? Хочешь, чтобы я выставил дом на продажу и снял квартиру в Лондоне, пока он будет продаваться? Потому что это, очевидно, и следует сделать — я не могу кататься из Харлстона в Бирмингем каждый день. Мне нужно жить в Лондоне в рабочие дни и видеться с тобой по выходным — иногда, как раньше, до переезда сюда. Ты этого хочешь?

Он сидит и ждет. Тонкие бороздки вокруг его глаз сейчас кажутся глубже. Я не в силах ответить; я хочу все, что он предложил, и не хочу ничего. Я не хочу оставаться — и не хочу уезжать. Я хочу, чтобы он ушел, — но если я намерена остаться в доме хотя бы на сегодняшнюю ночь, то не хочу быть одна. Единственное, что я сейчас знаю наверняка, так это то, что я не хочу быть рядом с Лео. И рядом с комнатой наверху.

Я направляюсь к двери.

— Я не знаю, чего хочу, — сухо отвечаю я. — И пока я думаю, буду спать в своем кабинете.

Лишь застилая постель в кабинете, осознаю, что не спросила, почему он так хотел купить этот дом.

Глава 13

– ПОЧЕМУ ТЫ ТАК ХОТЕЛ КУПИТЬ ЭТОТ ДОМ? — спрашиваю я Лео на следующее утро.

Мы стоим на кухне. Тут идеальная чистота, потому что вчера вечером никто из нас не стал ужинать. Слабый утренний свет отражается от мраморных поверхностей.

— Что, прости? — Вид у него усталый, а у меня тем более.

— Вчера ты сказал, что не стал говорить мне об убийстве перед переездом, потому что знал, что я откажусь, а тебе очень хотелось получить этот дом. Вот я и спрашиваю, почему ты так хотел его купить? Он хорош, но не настолько, чтобы нормальный человек закрыл глаза на убийство. — Я знаю, что это звучит обидно, но я почти не спала и валюсь с ног от усталости.

Он походит к нашей черно-серебристой кофемашине.

— Кофе?

Умираю, хочу кофе.

— Нет.

Прежде чем ответить, Лео готовит себе кофе, словно в надежде, что я устану ждать. Однако я готова ждать столько, сколько потребуется.

— Я хотел купить этот дом, потому что здесь все под охраной, — отвечает он наконец. — Мне нравится, что никто посторонний не может попасть внутрь, если его не пригласили. Безопасность. И потому что я мог себе это позволить. Дом с чистым прошлым мне не по карману.

— С каких пор для тебя так важна безопасность?

— С тех пор, как меня стали преследовать клиенты.

— Я не знала, что тебя преследуют клиенты.

Он поднимает на меня глаза:

— Потому что я решил тебе не рассказывать.

— Я знаю, что тебе докучали звонками, — продолжаю я, припоминая, как иногда он брал трубку и сразу бросал, а еще иногда смотрел на экран, решая, отвечать или нет, и потом говорил мне, что номер незнакомый. — Я не думала, что это от подобных клиентов. Но лично ведь никто не приходил, так ведь? — Я делаю паузу, вспоминая. — Кроме той женщины, блондинки, в Харлстоне. Я тогда спросила тебя, а ты сказал, что она хотела узнать, каково это — жить в деревне. Это была твоя клиентка?