Психотерапевт

— Не очень, — говорит она, и я киваю, потому что уже знаю об этом от Лео. — Мэри и Тим уже уехали. Они почти сразу выставили дом на продажу — по сниженной цене, и его удалось продать довольно быстро, Тамсин и Коннор тоже скоро уезжают. За ними — мы с Уиллом. Мы стараемся продавать с небольшими промежутками во времени, чтобы это не слишком сильно отразилось на цене. Но все равно, конечно, в деньгах потеряем.

— Мне жаль, что так вышло, — говорю я.

Она ободряюще улыбается.

— Ты же не виновата, — говорит она.

Но она ошибается. Я виновата. Не будь я так доверчива, ничего бы не произошло. От стыда щеки у меня вспыхивают, и я отворачиваюсь, чтобы она не заметила, — завариваю чай.

— Элис, нам всем так стыдно перед тобой. Ведь мы не поверили, что к вам на вечеринку действительно заявился какой-то незнакомец. Но еще ужаснее мы себя чувствуем из-за Оливера. Мы так легко согласились с тем, что убийца — он. Нам очень хотелось верить в то, что убийца пойман и можно дальше жить как ни в чем не бывало. Мы выбрали наиболее простой путь, и теперь с этим очень непросто жить.

Я отношу кружки на стол и сажусь напротив Евы. Хочется сказать что-нибудь, чтобы ее утешить, но я не могу подобрать слов.

— Лео говорит, ты виделась с Лорной, — произносит она, прерывая молчание.

— Да, несколько месяцев назад.

— Как она?

Я чуть раздвигаю губы в улыбке:

— Потихоньку. Живет у сестры в Дорсете, ждет суда.

— Они же будут к ней снисходительны, правда?

— Надеюсь.

Ева пьет чай, а я мысленно опять возвращаюсь в тот день, когда нас с Лорной везли в машине скорой помощи. Она повела себя так отважно и теперь была охвачена эйфорией: ей удалось меня спасти. Бедняжка еще не успела осознать, что Эдварда больше нет и что она убила сына. И что теперь, когда один кошмар позади, вот-вот начнется другой.

Когда мы увиделись в следующий раз, в Дорсете, спустя два месяца, все было иначе. Лорна сидела, сгорбившись в кресле, сестра не отходила от нее ни на шаг. Лорна вся будто съежилась и стала чуть не в два раза меньше. И к тому же лет на десять постарела. Очень тяжело было видеть ее в таком состоянии.

— Оливер покончил с собой из-за того, что я предала его, — прошептала она, глядя на меня сквозь слезы. — Он говорил, что я ему как мать, которой у него никогда не было, а я его предала. И тебя я тоже предала. Джон заставил меня написать тебе письмо.

Я не сразу вспомнила письмо, которое получила якобы от Хелен, — то самое, из-за которого я решила все-таки остаться, хотя уже начинала сомневаться, стоит ли вообще ввязываться в расследование убийства Нины.

Я взяла ее за руку.

— Ничего страшного, — проговорила я.

Тогда она рассказала, как все это началось. Джон еще в раннем детстве легко впадал в одержимость другими людьми: сначала соседской девочкой, потом — кем-то из одноклассников. Учителя и другие родители сначала выразили Лорне свое беспокойство, а потом запретили Джону общаться с их детьми. В пятнадцать лет он зациклился на одной из учительниц. Его вызывали в полицию, чтобы сделать предупреждение, и на допросе выяснилось, что совершенно невинные действия учительницы он расценивал как проявления ответного чувства. Например, учительница иногда распускала волосы, собранные в хвост, позволяя им рассыпаться по плечам, а потом собирала их снова — так вот, он полагал, что это было ее тайное послание лично ему. Лорна и Эдвард обращались за помощью к врачам и психотерапевтам, и у Джона диагностировали навязчивое любовное расстройство. Он подыграл им и заставил всех поверить, что контролирует свое состояние.

Когда Джон учился в университете, Лорна и Эдвард видели его редко. А в 2003 году, после выпуска, сын окончательно исчез из их жизни. Началась война в Персидском заливе, и, поскольку новостей от него не было, родители решили, что Джон ушел в армию. Однажды вечером, тринадцать лет спустя, он вдруг объявился у них дома в Борнмуте. Сказал, что приехал погостить на пару недель, а когда они спросили, служит ли он в армии, сказал, что да, воевал в Ираке. Он очаровал всех соседей, объяснив, что приехал домой в отпуск и хочет построить родителям террасу, о которой они всегда мечтали. Три недели он допоздна работал, а потом вдруг уехал так же внезапно, как и появился, забрав родительскую машину, а свою оставив им.

После того как Лорна дала показания в полиции, террасу в их бывшем доме снесли и обнаружили под ними человеческие останки. Позже в них опознали труп Джастин Бартли.

— Вы не догадывались, зачем Том... — Я спохватилась: — Джон — зачем он строил террасу? — спросила я у Лорны.

Она яростно замотала головой: