Псионик (СИ)

— Илья, иди, — дернулся Влад и скороговоркой добавил: — Он смог, не знаю как…

Глава 5

“Эмоции даруют как силу, так и слабость”

Из “Кодекса Пси”

Марк уже второй месяц находился в Саркофаге, за что его не добрым словом поминали бригады техников — им приходилось круглосуточно находиться рядом. Не потому что техника была ненадежна, там было трехкратное дублирование основных систем, а по причине конфликта пси-силы с тонкой электроникой. Можно было конечно держать его и в обычной палате, но некий беловолосый полковник запретил это. Вот и приходилось несчастным техникам, чуть ли не каждый день менять отдельные блоки Саркофага.

Илью прикрепили к другой команде первокурсников, с Владом же оказалось все несколько сложней. После шести часов карцера, его перевезли в одно из отделений школы СИБ, где уже собрались чины, с большими звездами на погонах. Допрос с сывороткой правды, прописанный в законах Российской Империи, и ответы мальчишки гарантировал бы ему высшую меру наказания — расстрел, но тут в игру вступили протекция отца рыжего и его друзей, отца мальчика, крупного ученого с кое-какими связями, да и высшие чины СИБ посчитали расточительным разбрасываться такими кадрами. Так что все обошлось годом запрета пользования компьютерными сетями, трехлетним испытательным сроком и переводом в школу СИБ. Можно сказать, что мальчишке повезло.

— Как он? — поинтересовался у врача беловолосый мужчина в темно-сером костюме, замерев на пороге палаты с Саркофагом.

Медик был довольно запоминающимся человеком. Немолодой мужчина невысокого роста, упитанный, седые, коротко подстриженные волосы с глубокими залысинами удлиненное лицо с носом-крючком, небольшими ушами с практически отсутствующими мочками, раскосыми карими глазами и небольшим ртом.

— Относительно здоров, состояние почти в норме, можно извлекать. И желательно как можно быстрее — техники уже чуть ли не бросаются на меня!

— Семен, ну что я могу поделать? Нам нельзя терять такого перспективного псионика!

— Не надо было доводить до такого!

— По всем прогнозам, даже в случае сильнейшего нервного потрясения, у него не должно было случиться такого срыва!

— Гони в шею этих аналитиков, Паша. Пусть займутся чем-нибудь полезным, а не мальчишек калечат!

— Ты про что?

— Про то, что температура его тела постоянно ниже нормы, тридцать три с половиной градуса по шкале Цельсия, и он поглощает тепло из окружающего пространства, да и еще много чего. В общем, это статуя, а не человек! Сволочи вы все! Разве так можно?!

— Сема, он хоть ходить и разговаривать будет?

— Будет, но с уровнем активности его пси-поля, с кошмарами, которые вы не смогли убрать пока он был в контролируемой коме, возможной озлобленностью и психической неустойчивостью… Его нужно или изолировать, или пристрелить. Я за второе, ну какие же вы сволочи… — прошептал врач.

— Так, подполковник Закуто! Приступить к извлечению пациента из Саркофага!

— Так точно, товарищ Игров, — врач набрал команду на коммуникаторе. — Но какие же вы сволочи, Паша…

В палату зашли медбратья с каталкой. Семен набрал несколько команд на компьютере Саркофага. Через минуту с тихим шипением его крышка приподнялась и ушла в сторону.

Медбратья извлекли мальчика и переложили на каталку. За время пребывания в Саркофаге после пси-срыва он изменился: черты лица заострились, стали хищными, кожа, теперь напоминавшая белый лед, плотно обтягивала тело, так что мальчишка напоминал анатомическое пособие по костям и мышцам, часть волос стали снежно-белыми. Да и общее впечатление от одного вида ребенка — статуя, ледяная статуя.

Доктор оттянул веко и посветил фонариком, проверяя реакцию зрачков. Она была стандартной, вот только радужная оболочка несильно отливала красным.

— Примерно четыре-шесть месяцев, — произнес Семен, прикрывая наготу Марка простыней, — до окончательного принятия пси-силы.

— Тогда отвезите его в палату и займитесь реабилитацией, я пришлю человека для его подготовки, не стоит терять время! Впрочем, не мне вас учить, Семен Хаимович, — сказав это, Павел круто развернулся на каблуках и покинул помещение.

— И чего стоит тогда ваша хваленая империя, раз у вас такое отношение к своим подданным и находите оправдания для использования любых методов и средств? — пробормотал себе под нос доктор.

Взмахом руки Семен Хаимович позвал за собой медбратьев с каталкой, на которой лежал Марк.

Недолгая прогулка по слабоосвещенному коридору и процессия достигает комнаты, которая станет домом мальчика на ближайшее время. Комнатушка вмешала в себя кровать на металлическом каркасе, письменный стол со стулом, креслом в углу, рядом стоял торшер и шкаф возле стены, больше ничего из мебели не было. Стены цвета чуть пожухлой травы, бежевый потолок, коричневое, почти черное, ковровое покрытие на полу и великолепный вид из окна на темные воды Финского залива. Воздух в помещении был сух и прохладен, даже и не скажешь, что находишься на острове в древнем форте, построенном в середине 19 века!