ПСС том 20

(как забывают об этом либералы, обвиняющие рабочих в «эксцессах»). Мартов видит «шаг назад» самодержавия к крепостникам (в резолюции партии точноуказан этот шаг: «сохранить за крепостниками их власть и их доходы»). Но Мартов не видит«шага назад», сделанного либеральными буржуа отдемократии к «порядку», к монархии, к сближению с помещиками. Мартов не видит связи«шага по пути» к буржуазной монархии сконтрреволюционностью, с веховством либеральной буржуазии. Не видит потому, что он сам «веховец — среди марксистов». По-либеральному мечтая о «решительном столкновении» либеральных буржуа с крепостниками, он выбрасывает за борт историческую реальность революционногостолкновения рабочих и крестьян с крепостниками, несмотряна колебания либералов, несмотря даже на переход их в партию порядка.

Итог и здесь все тот же: резолюцию партии Мартов отвергает с точки зрения либеральнойрабочей политики, не противопоставляя, к сожалению, никакой своейтактической резолюции (хотя необходимость базировать тактику на оценке «исторического смысла третьеиюньского периода» Мартов вынужден признать!).

Вполне понятно поэтому, что Мартов пишет: «... стремлением рабочей партии должно быть... побудить имущие классы сделать тот или иной шаг в сторону демократизации законодательства и расширения конституционных гарантий...». Всякий либерал считает вполне законным стремление рабочих «побудить имущие классы»к тем или иным шагам — условие либерала: чтобы рабочие не смели побуждать неимущихк «шагам», не нравящимсялибералам. Вся политика английских либералов, так глубоко развративших английских рабочих, сводится к тому, чтобы предоставлять рабочим «побуждать имущие классы» и не позволять рабочимотвоевывать себе гегемонию в общенародном движении.

Вполне понятна также ненависть Чацкого, Мартова, Дана к «левоблокистской» тактике. Под ней они понимают не «левый блок» на выборах, а общую тактику, установленную Лондонским съездом: вырывать

368 В. И. ЛЕНИН

крестьян (и мелких буржуа вообще) из-под влияния кадетов; заставлятьнароднические группы делать выбормежду к.-д. и с.-д. Отказ от этой тактики есть отречение от демократии:не видеть этого теперь,после «столыпинского периода», после подвигов «столыпинского либерализма к.-д.» (лондонский лозунг Милюкова: «оппозиция его величества»! ¹⁴²), после «Вех»могут только столыпинские социал-демократы.

Не нужно делать себе иллюзий: избирательных платформ у нас две,— это факт. От него нельзя отговориться фразой, сетованиями, пожеланиями. Одна — изложенная выше, основанная на решениях партии. Другая — потресовско-ларинская, развитая и дополненная Левицким, Юрием Чацким и К и подмалеванная Мартовым. Эта последняя, якобы социал-демократическая,платформа есть на деле платформа либеральной рабочей политики.

Кто не понял разницы, непримиримой разницы этих двухплатформ рабочей политики, тот не может сознательновести избирательную кампанию. Того ждут на каждом шагу разочарования, «недоразумения», комические или трагические ошибки.

«Социал-Демократ» № 24, Печатается по тексту

18 (31) октября 1911 г. газеты «Социал-Демократ»

369

ИТОГ

Полемика Витте и Гучкова усердно подхвачена и «Речью» и «Русскими Ведомостями» в целях выборной агитации. Характер полемики виден ясно из следующей тирады «Речи»:

«Как часто гг. октябристы под предводительством Гучкова, в угоду начальству, оказывались коллегами единомышленников г. Дурново! Как часто, обращенные взорами к начальству, они оказывались спиной к общественному мнению!».

Это говорится по поводу того, что Витте в октябре — ноябре 1905 г. совещался о составлении министерства с гг. Урусовым, Трубецким, Гучковым, М. Стаховичем, причем последние трое решительно не соглашались на кандидатуру Дурново в министры внутренних дел.

Упрекая октябристов, гг. кадеты обнаруживают, однако, удивительную забывчивость по отношению к своему собственному прошлому. «Октябристы оказывались коллегами единомышленников Дурново». Это справедливо. И это доказывает, несомненно, что о демократизме октябристов смешно было бы говорить. Но октябристы не претендуют на демократизм. А кадеты называют себя «конституционными демократами». Но разве эти «демократы», например, в лице Урусова, который защищал кандидатуру Дурново на совещаниях с Витте, не оказывались «коллегами единомышленников Дурново»? Разве в обеих первых Думах кадеты, как партия, не оказывались «обращенными взорами к начальству и спиной к общественному мнению»?

370 В. И. ЛЕНИН