ПСС. Том 27. Произведения, 1889-1890

Леонидъ Ѳедоровичъ. По крайней мѣрѣ опытъ съ нимъ также интересенъ, какъ и съ Юмомъ, съ Капчичемъ. Знать ничего нельзя, могутъ быть слабыя проявленія. А можетъ быть матерьялизація полная.

Самаринъ. Т. е. какъ?

Леонидъ Ѳедоровичъ. А такъ, что придетъ умершій человѣкъ, отецъ вашъ, дѣдъ, возьметъ васъ за руку, дастъ вамъ вещи и т. д.

Самаринъ. Нѣтъ, вы разскажите, ну какъ же вы процедируете? Какъ это бываетъ?

(Таня входитъ и становится за портьеру.)

Леонидъ Ѳедоровичъ. Очень просто. Прежде всего медіумъ усыпляется. Когда онъ вступилъ въ сонъ, происходятъ нѣкоторыя явленія — признаки: свѣтъ, шумъ, предметы летаютъ. Тогда мы беремъ карандаши и спрашиваемъ.

Самаринъ. Какъ? съ блюдечкомъ?

Леонидъ Ѳедоровичъ. Иногда съ блюдечкомъ, иногда просто карандашъ пишетъ, кто онъ.

Самаринъ. Ну!

Леонидъ Ѳедоровичъ. Тогда или мы спрашиваемъ, и онъ отвѣчаетъ.

Самаринъ. Какъ?

Леонидъ Оедоровичъ. Вопросами, требующими положительнаго или отрицательнаго отвѣта. Положительный — стукъ, отрицательный — молчаніе.

Профессоръ. Иногда духъ не отвѣчаетъ, а самъ чего нибудь требуетъ. Напримѣръ, удаленія какихъ нибудь лицъ.

Самаринъ. Пожалуй, меня выгонитъ.

ЯВЛЕНІЕ III

Толстая барыня. Пожалуйста, позвольте послушать. О чемъ?

Леонидъ Ѳедоровичъ. Да вотъ сейчасъ сдѣлалъ опытъ съ новымъ медіумомъ.

Толстая барыня. Со мной тоже было. Когда я жила въ деревнѣ, то одна женщина, она еще дочь того самаго человѣка, который, помните, на пожарѣ спасъ. Пожары вѣдь у насъ безпрестанные, и все отъ папиросъ. Я могу бросить, но если бы вмѣстѣ. Всегда вмѣстѣ веселѣе и больше энергіи.

Леонидъ Ѳедоровичъ. О, да! Такъ хотите начнемъ? (Звонитъ.)

Толстая барыня. Да, такъ вы говорите новый медіумъ, и я хотѣла сказать, что когда я ѣздила еще на почтовыхъ, дороги тогда были ужасны, вы этаго не знаете, и я замѣчала, что наша нервность отъ желѣзныхъ дорогъ. Спать я не могу.

ЯВЛЕНІЕ IV

Григорій входитъ.

[Леонидъ Ѳедоровичъ]. Позовите, пожалуйста, Семена и скажите Ѳедору приготовить все для сеанса.

Григорій. Слушаю-съ.

Профессоръ (Самарину). О, какая ужасная дама!

Леонидъ Ѳедоровичъ. Такъ пойдемте пока въ гостиную,

(Уходятъ.)

ЯВЛЕНІЕ V

Таня одна.

[Таня.] Отлично. Первое дѣло ниточки завязать то. (Ходитъ, привязываетъ.) Когда онъ сядетъ, я ему подамъ. Только бы не сробѣлъ онъ. Вызовутъ они духа, это все равно какого, только надо, чтобы духъ неотвѣчалъ, а требовалъ самъ. Бумага на столъ.

(Входитъ Ѳедоръ Иванычъ.)

Таня. Приказали все приготовить для сеанса.

Ѳедоръ Иванычъ. Неужели же Семенъ оказался духовидцемъ?

Таня. Какже. Сейчасъ баринъ разсказывали профессору, говорили, опытъ совсѣмъ удался. И свѣтъ былъ и трескъ, какъ полагается.

Ѳедоръ Иванычъ. Что-то это не нравится мнѣ. Какъ мужика посадить за столъ? Хоть бы одѣть его какъ приличнѣй.

Таня. Да вотъ мужикъ, а сила въ немъ оказалась большая спиритическая.

Ѳедоръ Иванычъ. Такъ чтожъ убирать? Какъ?

Таня. Да какъ обыкновенно.

Ѳедоръ Иванычъ. Столъ посередь комнаты, стулья, гитару, гармонію, лампу не надо, свѣчи. Позови Григорья, пускай уставитъ онъ.

Таня. Да мы сами уставимъ, мнѣ дѣлать нечего. (Уставляетъ столъ, стулья, гитару.)

Ѳедоръ Иванычъ. Да чистъ ли онъ?

Таня. Почемъ я знаю?

Ѳедоръ Иванычъ. Ну, ну! Вѣдь я знаю. Тутъ худаго нѣтъ. Онъ хоть мужикъ, a хорошій малый. Такъ ты вотъ что.

Таня. А что, Ѳедоръ Иванычъ?

Ѳедоръ Иванычъ. Поди ты возьми щеточку ногтяную и мыла Тридасъ. Хоть у меня возьми. И всѣ ты ему остриги когти и вымой чисто, чисто.

Таня. Онъ и самъ вымоетъ. А это хорошо.

Ѳедоръ Иванычъ. Ну вотъ хорошо, такъ и сдѣлай. Да бѣлье вели надѣть чистое.

Таня. Это точно. А еще баринъ приказывали бумагу мужицкую, что утромъ была, принесть барынѣ.

Ѳедоръ Иванычъ. Чтожъ, или соглашаются? Я принесу.

Таня. Да вы мнѣ скажите гдѣ? Я снесла бы прямо барынѣ.

Ѳедоръ Иванычъ. На письменномъ столѣ подъ малымъ малахитовымъ преспапье.

Таня. Такъ я сбѣгаю. (Уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ VI

Ѳедоръ Иванычъ одинъ.