ПСС. Том 35. Произведения, 1902-1904

В сентябре 1903 г., когда Толстой начал писать «предисловие» о Шекспире, в Ясной Поляне гостил В. В. Стасов. В письме к жене брата Стасов, описывая свои впечатления, сообщал: «Я расскажу вам впоследствии, когда будете здесь, многое из нынешнего пребывания в Ясной (в том числе про громадную атаку на Шекспира, которую Лев готовит теперь как «Предисловие» к книге о Шекспире, написанной англичанином Кросби и переведенной под надзором Льва его невесткой, женой его сына Михаила,²⁶⁹⁵ это тоже сильное нападение на Шекспира».²⁶⁹⁶ Вернувшись из Ясной Поляны в Петербург, Стасов написал письмо Толстому (23 сентября 1903 г.), где высказал некоторые свои соображения о Шекспире и давал советы: «Так как вы пожелали взглянуть на отзывы Нордау против Шекспира, то не пожелаете ли взглянуть на подобное же в некоторых местах у Брандеса, который, однакоже, в общем глубочайший почитатель Шекспира и исследователь его настроений в сравнении с Англиею, королями и аристократиею, английским обществом и народом. В этом направлении Брандес сделал больше и почти всегда основательнее, чем кто бы то ни было из всех бесчисленных писателей о Шекспире. В главе о «Кориолане» Брандес очень подробно и многосторонне рассматривает все, что написано было до сих пор за и против Шекспира насчет его «антидемократизма» и малого уважения народа».²⁶⁹⁷

Начав статью о Шекспире в сентябре, Толстой собирался в октябре уже закончить ее. Как видно по датам на обложках, работа шла в октябре почти каждый день, но статья не была закончена, потому что объем ее сильно увеличивался. 14 ноября 1903 г. в Дневнике записано: «Всё время был занят Шекспиром, который всё разростался, кажется пришел к концу». Однако 30 ноября в Дневнике записано: «Всё не кончил Шекспира, хотя и близится к концу», а 2 декабря: «Всё вожусь с Шекспиром». 19 декабря Толстой отметил: «Кончил заниматься Шекспиром и начал о значении религии».²⁶⁹⁸ Однако и после этого он вносил некоторые поправки — вплоть до 19 января 1904 г. — последняя дата, имеющаяся в рукописях статьи.

Статья Толстого в значительной своей части направлена против истолкователей Шекспира и авторитетных его поклонников, начиная с Гёте и кончая Тургеневым. В Дневнике 30 сентября 1906 г. записано: «Читаю Гёте и вижу всё вредное влияние этого ничтожного, буржуазно эгоистического, даровитого человека на то поколение, которое я застал, в особенности бедного Тургенева, с его восхищением перед «Фаустом» (совсем плохое произведение) и Шекспиром, — тоже произведение Гёте, — и, главное, с той особенной важностью, которая приписывалась разным статуям: Лаокоонам, Аполлонам и разным стихам и драмам. Сколько я помучился, когда, полюбив Тургенева, желал полюбить то, что он так высоко ставил. Из всех сил старался и никак не мог. Какой ужасный вред авторитеты, прославленные великие люди, да еще ложные!»²⁶⁹⁹ Эта мысль о вреде авторитетов особенно определилась у Толстого во время работы над трактатом «Что такое искусство?», с которым статья о Шекспире непосредственно связана, являясь как бы его продолжением. Основные тезисы статьи о Шекспире сложились именно тогда, в 1896—1897 гг. 28 мая 1896 г. в Дневнике записано: «Главное — авторитеты и лишенные эстетического чувства люди, судящие об искусстве. Гёте? Шекспир? Всё, что под их именем, всё должно быть хорошо, и on se bât les flancs,²⁷⁰⁰ чтобы найти в глупом, неудачном прекрасное, и извращают совсем вкус».²⁷⁰¹ И далее следует интересное указание на особенность, характерную, по мнению Толстого, для гениальных художников: «Средние художники производят среднее по достоинству и никогда не очень скверное. Но признанные гении производят или точно великие произведения, или совсем дрянь: Шекспир, Гёте, Бетховен, Бах и др.». Мысль о вреде авторитетов развита в Дневнике 19—20 декабря 1896 г. в требование оценивать произведения искусства с этической точки зрения — мерой хорошего и дурного, добра и зла, содержащихся в них: «Ничто так не путает понятия об искусстве, как признание авторитетов. Вместо того, чтобы по ясному, точному понятию об искусстве определять, подходят ли произведения Софокла, Гомера, Данта, Шекспира, Гёте, Бетховена, Баха, Рафаэля, Микель-Анджело под понятие хорошего искусства и какие именно, — по существующим произведениям признанных великими художниками определяют само искусство и его законы. А между тем есть много произведений знаменитых художников ниже всякой критики и много ложных репутаций, случайно получивших славу: Данте — Шекспир».²⁷⁰² О том же — 20 февраля 1897 г.: «Нет большей причины заблуждений и путаницы понятий самых неожиданных и иначе необъяснимых, как признавание авторитетов, т. е. непогрешимой истинности или красоты лиц, книг, произведений искусства».²⁷⁰³