ПСС. Том 56. Дневник, записные книжки и отдельные записи, 1907-1908 гг.

Если бы не было ея совсѣмъ, не было бы этого соблазна заботы о тѣлѣ, люди больше думали бы о душѣ, и въ общемъ положеніе людей было бы много лучше. Прекрасное выраженіе въ народѣ, когда боленъ: помираю. Болѣзнь заставляла бы думать о смерти, а не объ аптекѣ.

А живи люди болѣе духовной жизнью, не было бы браунинговъ, войнъ, голодныхъ дѣтей и матерей, уничтожающихъ плодъ.

9) Говорятъ: нѣтъ духовнаго начала, все отъ тѣла. Если люди живутъ для тѣла, заняты только тѣломъ, никогда не борятся съ нимъ, то какже имъ думать иначе. Ребенокъ живетъ для тѣла, но не объясняетъ, не оправдываетъ этого, но горе, когда взрослый продолжаетъ жить по-ребячески и искусными умствованіями оправдываетъ это. Только тотъ, кто борется съ тѣломъ, знаетъ, что такое тѣло, и знаетъ, что есть то, что борется съ нимъ и что сильнѣе его.

10) Свобода, равенство можетъ быть осуществимо только любовью, а не насиліемъ.

При осуществленіи насиліемъ это — величайшее зло.

11) Двѣ науки точныя: математика и нравственное ученіе.

Одно — самое поверхностное, другое — самое глубокое. Точны и несомнѣнны эти науки потому, что у всѣхъ людей одинъ и тотъ же разумъ, воспринимающій математику, и одна и та же духовная природа, воспринимающая (ученіе о жизни) нравственное ученіе.

7 Іюня 1907. Я. П.

Давно не писалъ. Прежнее нездоровье прошло, но начина[ется] какъ будто новое. Нынче очень, очень грустно. Стыдно признаться, но не могу вызвать радости. На душѣ спокойно, серьезно, но не радостно. Грустно, главное, отъ того мрака, въ к[оторомъ] такъ упорно живутъ люди. Озлобленіе народа, безумная роскошь наша. Горбунова разсказала про ужасный дѣтскій развратъ. Вчера б[ыло] хорошее чувство о письмѣ Андрея. Испыталъ радость уединенія съ Богомъ. Нынче пересматривалъ Д[ѣтскій] К[ругъ] Ч[тенія]. Дѣти не приходили. Письмо отъ Суткового, и я написалъ ему о Добролюбовцахъ. Грустно, грустно. Г[оспо]ди, помоги мнѣ, сожги моего древняг[о], плотскаго ¹¹⁹ человѣка. Да, одно утѣшенье, одно спасен[ье]: жить въ вѣчности, а не во времени. Потерялъ записную книжку у кровати. Жалко. Записать:

1) Богъ, все измѣняющій и самъ не измѣняющійся.

2) Я сознаю тѣло, сознаю душу, но не сознаю того, что сознаетъ и то и другое. Это-то и есть Онъ, Богъ, Любовь.

3) Жизнь не¹²⁰ въ тѣлѣ и не въ душѣ, а въ духѣ. Онъ одинъ сознаетъ и то и другое, а его ничто не сознаетъ.

4) Какая обворожительная черта лица — прелесть улыбки!

Не могу найти той книжки.

Былъ у Мар[ьи] Ал[ександровны]. Она взволнована Скуратовскими мужиками, а я не могу не видѣть и въ нихъ: отсутствія того главнаго — внутренней работы, к[отор]ая одна можетъ спасти людей. — Думалъ о томъ, какъ вредно писать статьи, составлять статьи, а не излагать мысл[и], чувства, какъ онѣ приходятъ.

9 Іюня 1907. Я. П.

Нынче пробудился. Хорошо на душѣ. Вспомнилъ о томъ, что Николаевъ въ своей книгѣ высказываетъ мои мысли о томъ, что человѣкъ есть отдѣленное духовное существо,¹²¹ сознающее свою отдѣленность пространствомъ и временемъ, и мнѣ сдѣлалось непріятно. И опять точно также, какъ отъ письма А[ндрея], когда я прикинулъ этотъ вопросъ къ дѣлу жиз[ни], къ отношенію къ Богу, сейчасъ не тольк[о] прошло, но изъ тяжелаго, непріятнаго чувств[а] перешло въ радостное, высокое.

Записать:

¹²²1) Безумная жизнь людей. Вся безумная — и старая и новая,¹²³ которыя борятся между собой. Состарѣвшаяся безумная жизнь считается разумной, новая безумная жизнь считается прогрессомъ: Вѣра, политика, наука, искусство, педагогика, промышленность, торговля, финансы, земледѣліе, печать, общеніе половъ, медицина, психіатрія, табакъ, вино. Все одинаково безумно — и старое и новое.

2) Вѣра, исповѣдуемая христi[анскими] народами, — вѣра еврейская. Отъ того успѣхъ Евреевъ всравне[ніи] съ христіанами, хотя и смутно, но придерживающимися истиннаго христіанства. Если представить себѣ¹²⁴ народы исповѣдующими такую религію, к[отор]ая требовала бы, главное, энергическихъ¹²⁵порывовъ, легкомыслія, веселости, то въ народахъ, исповѣдующихъ такую религію, самый большой успѣхъ имѣли бы цыгане.¹²⁶

3) Міръ раскрывается мнѣ въ извѣстный моментъ своего развитія, и раскрывается мнѣ, какъ человѣку (такъ и всѣмъ людямъ), извѣстнымъ темпомъ, т. е. съ одной и той же быстротой, какъ ровно поворачивающееся колесо часовъ. Я могу себѣ представить¹²⁷ существа, изъ к[оторыхъ] стали люди, за сотни тысячъ лѣтъ въ прошедшемъ, въ тотъ моментъ, когда они были звѣри, могу представить себѣ и¹²⁸ міръ впередъ на сотни тысячъ лѣтъ, когда волкъ будетъ лежать съ ягненкомъ (сдѣлается травояднымъ или ручнымъ). Это относительно момента раскрытія, но я могу представить себѣ и болѣе медленный и болѣе быстрый, чѣмъ нашъ, темпъ раскрытія. И одно это измѣненіе темпа дастъ возможность¹²⁹ бытія самыхъ разнообразныхъ, непонятныхъ намъ существъ.