ПСС. Том 64. Письма, 1887-1889

Со мной, по крайней мере, было это. Мне хотелось всё изменить; но оказалось, что изменить всего я не мог, именно на основании тех самых основ, во имя которых я хотел изменить, т. е. я хотел устроить себе такую жизнь, в которой я мог бы любовно служить людям, но для этого я должен был нарушить любовные отношения, прежде установившиеся, и заменить их ненавистью. И кончилось тем, что я не изменил свою внешнюю жизнь, но мое отношение к этой жизни невольно изменилось, вследствие моей внутренней перемены. И вот прошло несколько лет, и я увидал, что то, что мне так хотелось изменить, — незачем изменять. Желал бы очень, чтобы вы испытали то же самое.

Главное же, не знаю, говорил ли я вам про это, — это то, чтобы понимать то, что сказано (М[ат]ф[ей], XXV), что и я, и вы (и не говорите, что между мною и вами есть разница), жизнь наша не дана нам для нашего увеселения или радости, а мы рабы, орудия, органы бога, которым предназначено делать его дело (а дело, кажущееся незаметным, которое вы сделаете, может быть в тысячу раз важнее громких дел нам известных), и, ежели мы делаем это дело, нам хорошо, где бы ни были, в каких бы условиях ни были, больные или здоровые, старые или молодые. Дело же его есть одно: возрастить порученный мне талант, божественную искру, возращать же его нельзя иначе, как любя ближних и служа им, как и сказано в конце той же главы.

Отрывок письма, печатается по копии. Дата копии.

456—457. В. Г. Черткову от 7 и 7? ноября 1889 г.

* 458. Е. И. Попову.

1889 г. Ноября 1—10. Я. П.

Я веду довольно правильную жизнь. Утром пишу, всё переделываю, дополняю то, что при вас писал.¹ Я и прежде говорил и чувствую справедливость, что надо говорить не «скоро сказка сказывается, а не скоро дело делается», а наоборот — «скоро дело делается, а не скоро сказка сказывается». Я решил давно, что так как мне остается жить недолго, а кажется, что нужно еще кое-что сказать, чего, по всем вероятиям, я не успею сказать самым наилучшим образом, то надо оставить авторское кокетство, а писать, как напишется, но вот никак не могу. Так по утрам пишу, а после обеда работаю в лесу. За сапожную работу, которая даже очень нужна, никак не могу взяться. Еще занятие — это переписка, чтение и общение с людьми, которые приходят и приезжают.

Отрывок письма, печатается по копии. Цитата из него впервые опубликована в ПТС, II, № 376. Датируется на основании упоминания о пребывании Попова в Ясной Поляне («при вас писал» — Попов был у Толстого 18—22 октября) и отметки о письме Попова в Дневнике Толстого 27 октября (см. т. 50).

Письмо Е. И. Попова, на которое отвечает Толстой, неизвестно.

¹ Статью об искусстве.

459. В. Г. Черткову от 10 ноября 1889 г.

* 460. В. П. Золотареву.

1889 г. Ноября 10. Я. П.

Письмо ваше, дорогой Василий Петрович, всё лежит передо мной неотвеченное. Это одно из тех писем, на к[оторые] мне хочется ответить, но не чувствуешь себя всегда готовым на это. Напишу хоть несколько слов на самый главный вопрос ваш о вере в свое бессмертие. Боюсь говорить фразы, придумывать о таком важном, задушевном для всех и особенно для вас вопросе, скажу то, что я испытал и испытываю:

Было время, что я, как прежде вы, совсем не только не верил, но не понимал возможности бессмертия. Помню, на меня находил тогда ужас при одном представлении о смерти. Потом изменилась моя жизнь, главное — мое воззрение на благо в жизни, и я перестал думать о смерти; если же и думал, то страха не было, как теперь у вас, хотя и не было уверенности в бессмертии; но потом пришло время, когда я опять стал думать о смерти, и уже без страха, а с радостью, — особенно в тяжелые, запутанные минуты. Есть в этой жизни такое состояние, при котором не видишь смерти, а видишь и сознаешь только жизнь вечную. Как бы в тунеле есть такое положение, в котором видишь свет, — это положение по направлению тунеля. И в жизни то же, если стоишь по направлению воли бога, то видишь жизнь вечную, станешь к ней боком — и видишь мрак. Вера в бессмертие дается не рассуждением, а жизнью. — Признак того, что живешь той жизнью, к[оторая] приводит к сознанию своего бессмертия, это то, когда живешь только перед богом, можешь себя привести в общение с богом, совершенно независимо от мнений людских, когда можешь сказать себе, что то, что я делаю, я точно так же делал бы, если бы никто, никогда и не знал этого. Это-то главное я и хотел сказать: пытайтесь почаще жить только перед богом, и вы почувствуете, как утвердится ваша вера. Собственно это не вера утверждается, это только разрушается напущенное на нас ложной жизнью суеверие смерти, — человек повернется лицом к свету.

Вы видаете Попова, поблагодарите его за письмо. Я точно так же думаю, скажите ему, только с той разницей, что не говорю: «пока соединюсь с Отцом». Соединения этого не может быть — оно кончило бы жизнь, а жизнь — движение, совершенствование, увеличение блага всегда будет.