Читаем ПСС. Том 64. Письма, 1887-1889 полностью

ПСС. Том 64. Письма, 1887-1889

Письмо Николая Наумовича Рубинштейна (сведений о нем не найдено) было вызвано письмом Толстого к «тифлисским барышням». Рубинштейн просил прислать книг для переделок.

¹Зачеркнуто: Гюго, Вуд, Брадон

²Зач.: Вуд, Вальтер Скота

³ Эдвард-Джордж-Чарльз Бульвер Литтон (Bulwer-Lytton, 1803—1873), английский романист, автор великосветских и исторических романов, написанных в условно-моралистическом духе.

⁴ Генри-Эллен Вуд (Wood, 1820—1887), английская романистка.

⁵ Мери-Елизабет Брэддон (1837—1915), известная английская романистка.

44. Н. Я. Гроту.

1887г.Марта 31. Москва.

Письмо ваше очень радостно для меня; благодарю вас за него. Я сейчас еду.¹ Адрес Страхова: Публ[ичная] библиотека. С ним человеку серьезному нельзя расходиться.²

Любящий вас Л. Толстой.

Впервые опубликовано в книге «Н. Я. Грот в очерках, воспоминаниях и письмах», 1911, стр. 211. Датируется на основании письма Н. Я. Грота от 30 марта 1887 г., на которое отвечает Толстой.

Николай Яковлевич Грот (1852—1899) — философ-идеалист, профессор; председатель Московского психологического общества и редактор журнала «Вопросы философии и психологии». С Толстым познакомился в 1885 г.

¹ В Ясную Поляну.

² Грот писал о своем впечатлении от чтения книги H. Н. Страхова «О вечных истинах» (СПб. 1887) и просил сообщить его адрес.

45. А. А. Толстой.

1887 г. Март. Москва.

Правда, что очень бы хотелось повидаться с вами, милый друг Alexandrine, и если это нам на пользу, то оно и будет. Я живу хорошо тем только, что всё понемножку радостнее.

Как мне странно вспомнить теперь, что я мог с вами спорить, даже горячиться. Что же делать? Было время, что я и из пушки стрелял, но и то, и другое безвозвратно прошло. Целую вашу руку.

Л. Толстой.

Печатается по копии. Впервые опубликовано в ПТ, № 157. Дата копии.

46—47. С. А. Толстой от 1 и 2 апреля 1887 г.

48. В. Г. Черткову от 2 апреля 1887 г.

49. Г. А. Русанову.

1887 г. Апреля 2. Я. П.

2 апреля. Ясная Поляна.

Адрес: Козловка Засека.

Получил ваше письмо, милый друг Гаврило Андреевич, накануне моего отъезда из Москвы,¹ от этого замедлил. Письмо ваше, радостное для меня тою любовью, кот[орая] составляет всё значение жизни, грустно и волнительно болезнью детей. Напишите, пожалуйста. Жаль вашу добрую, милую жену.² —

Женщины редко возрощают у себя в сердце истинную любовь к богу и к людям, и часто любовь к детям занимает всё место. И часто видишь ужасную казнь за это. Помилуй бог вас и жену вашу и от греха, и от последствий его. — Я знаю, что это кажется недобрым чем-то — холодным — рассуждать о боге, когда есть горе, — дети больны или умирают; и мы так привыкли к этому, что и мне это показалось совестно. А как мы забыли бога, если говорим и думаем так! Как очевидно, что мысль о боге (истине, добре, — как хотите понимайте) нужна нам только для парада, а как дело серьезное, жизненное, то нам даже совестно упоминать про такую фальшь. Надеюсь, что у вас не так.

И родятся, и живут дети и любимые люди только как некоторые подробности бога, которые без бога и не имеют смысла и которые поэтому уничтожиться не могут, — скрыться из глаз наших могут, но не уничтожиться.

Я пишу, не обдумывая слов, надеясь, что вы совпадете со мной сердцем и поймете меня.

Два чувства во мне: во-первых, жалость к вам и, главное, к вашей жене за испытание и страх, что вы или она его не выдержит, не обратит его в радость, — как всё в нашей жизни.

Я уехал из Москвы для уединения. Работаю над мыслями о жизни и смерти, переделываю то, что читал,³ и очень мне предмет этот кажется важен. Кажется, что разъяснение этого — т. е. того, что именно есть жизнь (у Хри[ста] это разъяснено), разъяснение Христово для людей, к[оторые] не хотят понимать Евангелие — это очень важно, нужно, прибавит счастья людям. Видите, какие гордые мысли. Что делать, они есть и они-то поощряют к работе.

Здоровье мое хуже после болезни: то ноги, то руки, то живот болят, но истинно, не для фразы, говорю, никак, к огорчению моей жены, не могу этим интересоваться, п[отому] ч[то] не чувствую, чтобы мне насколько-нибудь было хуже при нездоровьи, чем при здоровьи.

Так прощайте пока, целую вас и вашу жену, и детей. Напишите же поскорее.

Лев Толстой.

На конверте:

Воронеж. Старо-Московск[ая] улица, д. Либензона. Гаврило Андреевичу Русанову.

Впервые опубликовано в «Вестнике Европы» 1915, 3, стр. 11—12.

Гавриил Андреевич Русанов (1845—1907) — помещик Воронежской губ., бывш. член Харьковского окружного суда, знакомый Толстого с 1883 г. См. т. 63, стр. 217.

Упоминаемое письмо Русанова от 28 марта.

¹ В Ясную Поляну Толстой выехал 31 марта.

² Антонина Алексеевна (1855—1905).

³ Толстой 14 марта 1887 г. в заседании Московского психологического общества читал доклад: «Понятие жизни». См. т. 26, стр. 881—885 и 753—754.