Читаем ПСС. Том 79. Письма, 1909 (январь-июнь) полностью

На конверте письма Валуйского Толстой пометил: Отвечать.

1 Л. Н. Толстой, «Сказка об Иване-дураке и его двух братьях: Семене-воине и Тарасе-брюхане, и немой сестре Маланье, и о старом дьяволе и трех чертенятах» (1886). См. т. 25.

2 Этот абзац исправлен рукой H. Н. Гусева из: То же, что вы говорите о моих неверных рассуждениях в «Иване дураке», то я могу только сказать, что я уверен, что в моих писаниях не эти только одни есть глупости и ошибки, но очень и очень много и других. В каждом писателе дорого то, что в нем истинного, а не то, что очевидно противоречит даже тем истинам, которые он же сам высказывал.

<p><strong>142. С. П. Дружкину.</strong></p>

1909 г. Марта 20—23. Я. П.

Вы спрашиваете, почему я считаю свою веру истинною и истинным то направление жизни, которое я считаю должным.

О вере скажу, что я всегда признавал и признаю веру, как доверие, самым шатким и недостаточным основанием для утверждения истины, как для всех людей, так и для самого себя в особенности, и потому веры у меня никакой нет. Знаю же я истинность того направления, которое я считаю должным, потому, что это то единственное направление деятельности, при котором всякий человек чувствует себя свободным. Человек находится всегда как бы между двумя непроницаемыми стенами, и для его деятельности открыт ему путь только один. И потому, стремясь к благу, человек неизбежно идет по этому единственному открытому ему пути. Путь же этот, по моему убеждению, совпадающему с учениями всех религиозно-философских мыслителей мира, состоит в увеличении своей духовной силы, освобождении от всего того, что мешает этому увеличению. Увеличение же это есть увеличение в себе любви, способности чувствовать удовлетворение от блага не своего личного, но всех других существ и преимущественно ближайших к себе — людей, и потому деятельность, естественно направляемая на благо других людей, достигаемое работой над собою. Что этот путь истинный, доказывается тем, что он один всегда открыт человеку и в нем одном человек свободен. Всякое же другое стремление к предполагаемому благу, выражающееся в желании посредством насилия изменить жизнь других людей, есть попытка пробить одну из двух непроницаемых стен, окружающих путь человека, и неизбежно производит последствия, прямо противоположные благу. От этого-то я и говорю, что истинность этого пути познается опытом. Тот, кто испытает движение по этому пути (попытки же движения помимо этого пути, т. е. биться об ту или другую стену, показывают то же), естественно узнает, что только на этом пути он не встречает препятствий и — мало того — получает удовлетворение того желания блага, которое одно составляет цель движения жизни человеческой.

На вопрос ваш о том, почему я неодобрительно отношусь к Ницше,1 я не могу ответить иначе, как так же, как я ответил бы человеку, восхваляющему мне стихотворения Тредьяковского:2 ответил бы, зная стихотворения Гюго, Пушкина, что стихотворения Тредьяковского скверны и не стоят названия поэзии. Точно так же не могу ответить на то, почему рассуждения Ницше очень плохи, иначе как тем, что, зная мысли о жизни (философию) от Сократа и Марка Аврелия до Руссо, Канта, Шеллинга, Эмерсона и других, не могу не признавать легкомысленность, неосновательность и часто глупость мыслей Ницше.

Лев Толстой.

Ясная Поляна.

23 марта 1909.

Печатается по подлиннику. Впервые опубликовано в газете «Русское слово» 1912, № 53 от 4 марта.

Ответ на письмо русского эмигранта Самуила Львовича Дружкина из Женевы от 12 марта, в котором Дружкин писал о своем несогласии со взглядами Толстого, подкрепляя свои доводы цитатами из произведений ф. Ницше; ставил Толстому ряд вопросов религиозного характера и между прочим спрашивал, почему Толстой называет Ницше «болтуном, говорящим пустые фразы».

На конверте письма Дружкина Толстой пометил: Б[ез] о[твета].

1 Фридрих Ницше (1844—1900), крайне реакционный немецкий философ-идеалист и прямой предшественник идеологии фашизма. Свое резко отрицательное отношение к философии Ницше Толстой высказывал в своих статьях, в письмах и в Дневниках.

2 Василий Кириллович Тредьяковский (1703—1769), русский ученый, филолог, переводчик и автор тяжеловесных стихов.

<p><strong>143. С. А. Стахович.</strong></p>

1909 г. Марта 23. Я. П.

23 марта 1909 г.

Не дорог подарок, дорога любовь. Благодарю за нее, милая Софья Алекс[андровна]. Сердечный привет вам и вашему батюшке. Желаю ему так же скоро поправиться, как и я.1

Л. Толстой.

Впервые опубликовано в сборнике «Летописи», 2, стр. 96.

Ответ на письмо С. А. Стахович от 18 марта, в котором она писала, что посылает Толстому винные ягоды, и сообщала о болезни своего отца.

1 В первых числах марта Толстой заболел воспалением вены на ноге. Болезнь длилась около трех недель.

<p><strong>144. З. Н. Шевцову.</strong></p>

1909 г. Марта 23. Я. П.

Перейти на страницу:

Все книги серии Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений в 90 томах

Похожие книги

Рецензии
Рецензии

Самое полное и прекрасно изданное собрание сочинений Михаила Ефграфовича Салтыкова — Щедрина, гениального художника и мыслителя, блестящего публициста и литературного критика, талантливого журналиста, одного из самых ярких деятелей русского освободительного движения.Его дар — явление редчайшее. трудно представить себе классическую русскую литературу без Салтыкова — Щедрина.Настоящее Собрание сочинений и писем Салтыкова — Щедрина, осуществляется с учетом новейших достижений щедриноведения.Собрание является наиболее полным из всех существующих и включает в себя все известные в настоящее время произведения писателя, как законченные, так и незавершенные.В пятый, девятый том вошли Рецензии 1863 — 1883 гг., из других редакций.

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Критика / Проза / Русская классическая проза / Документальное
Великий раскол
Великий раскол

Звезды горели ярко, и длинный хвост кометы стоял на синеве неба прямо, словно огненная метла, поднятая невидимою рукою. По Москве пошли зловещие слухи. Говорили, что во время собора, в трескучий морозный день, слышен был гром с небеси и земля зашаталась. И оттого стал такой мороз, какого не бывало: с колокольни Ивана Великого метлами сметали замерзших воробьев, голубей и галок; из лесу в Москву забегали волки и забирались в сени, в дома, в церковные сторожки. Все это не к добру, все это за грехи…«Великий раскол» – это роман о трагических событиях XVII столетия. Написанию книги предшествовало кропотливое изучение источников, сопоставление и проверка фактов. Даниил Мордовцев создал яркое полотно, где нет второстепенных героев. Тишайший и благочестивейший царь Алексей Михайлович, народный предводитель Стенька Разин, патриарх Никон, протопоп Аввакум, боярыня Морозова, каждый из них – часть великой русской истории.

Георгий Тихонович Северцев-Полилов , Даниил Лукич Мордовцев , Михаил Авраамович Филиппов

Историческая проза / Русская классическая проза