Псы Господни (Domini Canes)

Серебристое облачко гамма-полей, немыслимыми ухищрениями сканируемое с трёх точек и выводимое на обзорный экран «пробойника», расслоилось, образуя довольно-таки большую «дыру». Тонкие пряди гамма-потоков обтекали ровный овал. Ярко-зелёные контуры инфракрасного поля, красные — радиолокационные тени, видимое невооружённым глазом изображение — всё это оставалось прежним. Изменился только гамма-фон.

— Фантастика! Что же его загораживает? — восхищённо сказал кто-то и Бриджес тут же рыкнул на посмевшего вклиниться в эфир.

— Брось, старина, — пробормотал Коваленко, стараясь чуть подвинуть «пробойник» так, чтобы изображение «дыры» встало по центру экрана. — Интересно же… действительно, фантастика…

— По краям — нейтронное облако… — растерянно сказал Бриджес. — Слышишь, Игорь?

В наушниках уже трещало… ещё бы, вот он — кокон — в пятидесяти метрах…

— Как тебя понимать?

— Так и понимай… это, как пучок, вырывающийся из кокона наружу, причём, строго по периметру. Окаймление такое. Метр в сторону — уже ничего нет, — торопливо сказал Бриджес. — Мы фиксируем…

— Меня задевает?

— Нет, ты в «мёртвой зоне»… точнее, тебя прикрывает этот эллипс…

— Ну, тогда я двигаю к «зеркалу». Налюбовались?

— Игорь, я понимаю, тебе там и так хреново… но, может, попробуем прокалывать отсюда и здесь?

Коваленко хотел, было, огрызнуться — как же так? Считали, пересчитывали, налаживали… и вдруг, ни с того, ни с сего… но вовремя удержался. В принципе, разницы не было никакой. «Зеркало», конечно, феномен тот ещё, но и «эллипс», которого вчера не было, тоже, теоретически, подходил для «пробойника». То есть, странное поведение гамма-полей и неожиданное «нейтронное свечение» по краям не опровергало модель Хокинса-Коваленко. Даже и с поправками Бриджеса-Кокса-Коврова… даже и с учётом сумасшедшей теории «частных случаев» отчаянной Сары Конг и старого еретика Реджинальда Фраермана…

— Чёрт… и хочется, и колется, и мамка не велит, и у письки кровь носом пошла… — сказал Коваленко по-русски. — Ладно, ребята, мне ещё можно развернуть «пробойник»? Эй, «луноходы»!

«Луноходы», колдовавшие над 3D-картой маршрута, заявили, что, в принципе, всё возможно, но их беспокоит «хвост», который может зацепиться за «чёрный саксаул», выросший пять минут назад прямо на рельсах. Вот если кто из группы поддержки вручную сдвинет «хвост» в нужном направлении, то можно и поворачивать.

Коваленко ругнулся, — не доложили, черти, про долбанный саксаул! Впрочем, все на «эллипс» таращились…

— Скачок напряжения! — выкрикнул Олаф. — Возможны перепа…

Рядом с тушей «пробойника» лопнули ветвистые стволы ослепительно белых молний. Коваленко ударило по голове, — на мгновение он ослеп…

— …Игорь! Игорь! — орал в уши Бриджес.

— Слышу… канал связи вырубило… на резерве сижу… фу, зараза, как ё…бнуло! — мешая русские и английские слова, ответил, наконец, Коваленко.

— Эвакуация? — скрипнул в наушниках далёкий голос Ложкарёва.

— Летай пока, — очумело прокряхтел Коваленко, стараясь держаться прямо на ставших ватными, ногах. — Как там у меня?

— Все системы в норме, — быстро ответил Ковров.

— Слава Богу… — ответил Коваленко. — Не хватало ещё…

Вокруг него на все лады голосили люди. Наверное, их слышал только он, потому что Бриджес ничего не говорил. Вот сквозь гул прорезался детский плач и пошёл гулять пронзительным эхом. Коваленко потряс головой, нажимая на рычаг хода. «Пробойник» плавно тряхнуло и он рывком, неожиданно легко, прокатил вперёд метров на десять.

— Тормози! — донеслось до него откуда-то из многоголосого хаоса визга и плача.

Коваленко упрямо проехал ещё пять метров и только после этого затормозил. Он оглох.

Он, мать его, оглох!

Нет… просто стало удивительно тихо…

— «Хвост» зацепился, — выдохнул ему в ухо Бриджес. Связь была непривычно чистой. На экране рядом с «пробойником» покачивались тонкие хлысты угольно-чёрных разрядов. Шевелящаяся стена была совсем рядом — казалось, что стоит только протянуть руку… однако, оплавленное основание подъёмного крана, косо торчавшее из земли у нижней кромки «зеркала», явственно говорило о том, какая титаническая стена нависла над «пробойником». «Масштаб… есть с чем сравнить — хорошо!!» — бессвязно подумал Коваленко.

— Вы как? — спросил Роман.

— Нормально… — ответил Коваленко. — Тут такая какофония была… просто карнавал в аду…

— Готов? — нетерпеливо спросил Бриджес. — Ради Бога, давай уж начнём, раз ты туда припёрся, а то я из-за тебя тут с ума сойду…

— Как там «хвост»? Освободили?

— Да… но…

— Бриджес, я намерен пройти ещё семь-десять метров, как и договаривались! — рявкнул Коваленко, нажимая на рычаг.

Ему казалось, что «пробойник» плывёт по волнам, плавно укачивая своего единственного пассажира. Хлысты молний-негативов расступались, как водоросли. Экран чудил, показывая какие-то призрачные меняющиеся конструкции, перекрученные лестницы, виадуки и арки… в какой-то момент над пробойником появилась матовая жемчужная плоскость, покрывшаяся лицами с безмолвно раскрытыми ртами…

Потом в глазах у Коваленко потемнело… и он испуганно остановился.