Псы Господни (Domini Canes)

Анна решительно залезла на тумбочку, стоявшую у окна, и рывком сдёрнула шторы. Крепёж карниза с левой стороны наполовину вывалился из стены и громко брякнул по аккуратно окрашенному несгораемому шкафу. Это Анну мало беспокоило. Пусть гремит! Она несколько раз чихнула от пыли и сказала сама себе:

— Будь здорова! Спасибо, постараюсь!.. Ну-с, теперь займёмся рукоделием. Дело это небыстрое, требует ума и сообразительности.

…птица Говорун отличается умом и сообразительностью — поддразнивал её муж…

Подумав, Анна, пыхтя, пододвинула к двери платяной шкаф. Шкаф был почти пуст, только чьи-то туфли на высоком каблуке сиротливо стояли на аккуратно расстеленном бланке «График дежурств санитарок», да пара пустых вешалок испугано брякнула на перекладине.

— Вот так! Теперь спокойнее.

Анна посмотрела на себя в зеркало, вделанное в створку шкафа. Да… видок был ещё тот! Разбитые губы раздулись, на скуле ссадина и синяк, лицо красное… от выпитого и от передвигания тяжести.

И глаза… обведенные синевой, горящие мрачным весельем… чужие, в общем-то, глаза. «Ещё бы им не быть чужими — они столько успели повидать…» — подумала Анна.

— Но зато похудела. Да, сбылась мечта идиота! — прошептала она, сама не понимая, кого она имела ввиду: себя или мужа.

Кое-как расчесав волосы и поправив пояс, Анна решительно достала нож и начала пластать шторы на длинные полосы. Иногда ей казалось, что за дверью что-то шелестит и тихонько скребёт в дверь, — точь-в-точь кот, который деликатно просится в гости…

Она замирала и внимательно прислушивалась. Но всё было тихо, и Анна, ругнувшись, снова принималась за дело.

Было необходимо сделать веревку с узлами. Так будет легче спускаться, да! Помнится, в школе она никогда не могла подняться по спортивному канату. Тренер учил её цепляться ногами, но ничего не получалось. Аня ужасно стеснялась, ей всё время казалось, что причина не в сноровке, а в том, что попа у неё слишком тяжелая, а руки слабые. Наверное, так и было. Впрочем, из девчонок многие не могли доставить тренеру радость, карабкаясь вверх на манер матросиков.

— Зато как нежно он поддерживал нас за попки! — пробормотала Анна.

Она решила, что спускаться — не подниматься. Главное, держись крепче и предоставь силе тяжести делать своё дело. Каждую полосу от шторы она несколько раз перекручивала, а узлы на связках делала покрупнее и покрепче. Не хватало ещё, чтобы конструкция развязалась на полпути! Достойный финал истории «Анна в тумане»! Мысль о том, что этажей может быть и не три, а больше, она загнала в самый угол сознания и там придавила. Конечно, всё может случиться… но бродить по этажам, как долбанная подопытная мышь в лабиринте, она больше не собирается.

Она вдруг увлеклась работой и даже замурлыкала под нос вспомнившуюся вдруг песенку:

— Итс вандефул, итс вандефул, итс вандефул. Гуд лак, май бейба. Итс вандефул. Итс вандефул. Ай дрим оф ю… Ёлки-зелёные! Я — и вдруг по-английски вспомнила!

…Paolo Conte — Via Con Me (it's wonderful)… вот что это такое…

— М-да… чудеса у нас тут творятся, — она хмыкнула и продолжила работу, напевая незамысловатый припевчик:

— Чепс, чепс, яки ду-ди-ду чибум… чибу-бум, яки ду-ди-ду чибум… чибу-бум, яки ду-ди-ду…

…Илья сказал: «Ё…нешься ты, Анна, на асфальт, — вот тогда точно будет «чепс-чепс»!»…

— Не выдумывай, — строго ответила она голосу Ильи. — Кошки умеют летать! Кошки летают только сверху вниз, но зато делают это хорошо.

Ну, вот и всё. Всё? Точно, всё!

Анна привязала конец веревки к батарее парового отопления. Слава Богу, их ещё не успели заменить на современные — эти хлипкие жестяные панельки. Чугунные «гармошки», выкрашенные белой краской, выглядели добротно и надежно. Евроокно в кабинете не распахивалось полностью, но ручка фрамуги была подвижна, значит, вполне можно было открыть узкую вертикальную створку и выбраться через проём. Туман за окном был густым, ни верха, ни низа — ничего не видно.

Анна вдруг почувствовала страшную вялость. Похмелье… идиотская шутка. Руки начали дрожать, а глаза слипаться. «Этак я действительно полечу… а сколько там до земли, мне по сию пору неизвестно. Надо отдохнуть. Хоть немного… но обязательно!»

Она ещё раз прислушалась. За дверью — тишина. Пока пела, что-то, вроде бы, послышалось… резкие сухие щелчки… но сейчас было глухо. Она выпила стакан воды и забралась с ногами на мягкий диван, подложив под бок диванную подушку. В одной руке Анна крепко сжимала самодельное копьё, вокруг другой обмотала свободный конец «верёвки».

— Я немного вздремну, совсем капельку, — пообещала она славному, такому дружелюбному кулеру. Вид прозрачной жидкости в пластиковом резервуаре успокаивал. Через мгновение Анна уже спала.