Псы Господни (Domini Canes)

Ей снилось море. Плеск воды, крики чаек, запах водорослей, выброшенных на берег приливной волной. Она чувствовала на лице дуновение бриза, тепло солнечных лучей. Она входила в воду, море нежно лизало её ступни, целовало колени. Она гладила ладонями поверхность волны, пальцы играли с пенными «барашками», как с живым существом. Вот Анна оттолкнулась и — уже плыла в теплой, соленой воде. Горьковатые брызги покрывали губы поцелуями, волны облизывали тело, держали в своих объятиях нежно, но уверенно, как умелый любовник… Мелкие рыбки спокойно плыли рядом, иногда задевая её своими прохладными боками. Вода была прозрачной, сине-зелёной. На дне Анна видела разноцветные камешки, ракушки, коралловые замки и гроты. Из одного из них показались щупальца небольшого спрута. Забавные присоски на них то открывались, то закрывались. Одно из щупалец крепко сжимало красного морского конька, уже переставшего бороться за жизнь. Анна пожалела красивое создание…Волны ласкали, качали, убаюкивали, шептали…

«Теперь не уходят из жизни,

Теперь из жизни уводят.

И если кто-нибудь даже захочет, чтоб было иначе,

Бессильный и неумелый опустит слабые руки,

Не зная, где сердце спрута, и есть ли у спрута сердце…»

* * *

Анна открыла глаза, как от толчка. В первый момент, выдираясь из сна, она не могла сообразить — что не так? И тут же поняла — за окном слышался вой собаки. Громкий, тревожный, и — очень знакомый. Анна поднялась и на затёкших ногах шагнула к окну. Туман слегка рассеялся. Похоже, это действительно третий этаж! Под окном, еле видимая, белела плоской ребристой крышей машина «Скорой помощи». На ней сидел Пёс и выл, задрав морду. Такой родной, такой знакомый, такой замечательный!.. Анна рывком открыла фрамугу окна и по пояс высунулась наружу.

— Я здесь!

Пёс замолчал и, увидев Анну в окне, несколько раз стукнул хвостом.

— Я здесь, миленький! Я сейчас! — Пёс громко гавкнул и замолчал, выжидательно глядя на неё. Он показался Анне каким-то… не таким… он был больше…

Впрочем, сейчас раздумывать об этом не имело смысла. Надо было выбираться, пока проклятый туман не выкинул какой-нибудь грязный фокус.

Анна выбросила веревку в оконный проём. Конец повис прямо над крышей «Скорой помощи». Теперь самое главное — благополучно спуститься…

Возбужденная скорым освобождением, Анна не заметила, как вода в кулере помутнела и тихо забурлила. В резервуаре копошился мутный силуэт.

Анна подергала веревку ещё раз — привязано было крепко. Она встала одним коленом на подоконник… поправила пакет с лекарствами и…

…вторую ногу что-то крепко держало.

Рассерженно оглянувшись, Анна увидела, как мощное щупальце, покрытое отвратительными чмокающим присосками, обвилось вокруг лодыжки. Оно тянуло её назад. В кулере росло, вспучиваясь на глазах, отвратительное серо-розовое тело спрута с мутным, склизким глазом, ворочавшимся в складках. Щупальца на глазах прорастали сквозь пластиковый резервуар и, как огромные, мокрые и мерзкие пиявки, ползли по полу. Резервуар лопнул и гнусное создание с противным влажным звуком плюхнулось на цветной ковёр.

Резко дёрнув её за ногу, спрут сорвал Анну с подоконника и потащил по полу. Пёс за окном опять громко завыл. Анна била щупальце свободной ногой, ломая ногти, цеплялась руками за батарею, за кресло, за что попало. Лодыжку сжимало всё сильнее и сильнее… десяток извивающихся пиявкоподобных конечностей… Боже, у них рты!.. жадно ползли к Анне. Она вспомнила несчастного морского конька из своего короткого сна.