Псы границы

   Трактирщик быстренько приносит и устанавливает перед спорщиками озвученный заказ и отходит в сторонку понаблюдать, что же будет происходить дальше. Остальные присутствующие, оставив разговоры, тоже переключаются на наш столик.

   - Только, чур, уговор, - пьяно качает пальцем Грызун, - ты чтоб мои кружки-стаканы не трогал... Лады?

   - Да нужны они мне... - соглашается селянин.

   - Ну, и ладно!.. Тогда - начинаем... Тока, щас... погодь... я со своего стакана вино допью... И - начнём...

   - Давай, давай, - усмехается мужик, нервно потирая руки в предвкушении уже близкого выигрыша.

   Грызун одним махом опрокидывает остатки вина своего в широко раскрытый рот и, перевернув стакан, быстро накрывает им одну из стопок, стоящую перед соперником. Потом не торопясь берёт со стола свою кружку и делает первый глоток...

   - А!.. а... - мужик раскрывает рот, оглядывается по сторонам, пытаясь что-то сказать, закрывает, открывает опять... На лице его написана такая растерянность и возмущение, что окружающие не выдерживают и чуть ли не валятся под столы от хохота. После нескольких секунд недоумённо-возмущённого молчания у незадачливого спорщика наконец прорезывается голос:

   - Ты чего это сделал, а!? Ты зачем мою стопку своим стаканом закрыл!?

   - А разве ты говорил, что этого нельзя делать? - искренне удивляется Грызун. Голос его абсолютно чист и трезв, будто это и не он сидел перед нами всего пару минут назад упившимся в лоскуты.

   - Это не честно! - вопит мужик, - Обман! Да ты мошенник!

   Тут уж в спор приходится вступать мне. Потому, как налицо оскорбление солдата армии Его королевского величества и моего, стало быть, подчинённого.

   - Ну, вот что, дядя, - говорю я, слегка встряхивая того за ворот, - ты язык-то свой попридержи. Тебя на спор идти никто не заставлял. Наоборот - отговаривали. Да ты сам того захотел. Понадеялся на то, что пьян мой солдат, несуразицу плетёт. Захотелось погулять на халявку!? Ан, не вышло! А коль проиграл, так - плати! Верно я говорю, люди добрые? Должен он, что положено, выставить?

   А все ж помнят, на что спор шёл. Кому ж на дармовщинку лишней кружки пивка не захочется!?

   - Да! - дружно кричат всё ещё посмеивающиеся сельские мужики, - Конечно - должен!

   Ну, ещё бы они отказались!.. И вот что интересно... Я заметил, что громче всех и азартнее кричат всегда те, кто совсем ещё недавно попадались на точно такой же крючок, закинутый им Грызуном... Тешили своё самолюбие что ли, радуясь, что не они одни такими лопухами оказались? А есть и другие, которые ещё "лопушистее" их. Потому как прошлый пример сегодняшнему спорщику впрок не пошёл.

   И очередной проигравший спорщик ковыляет к барной стойке и нехотя, очень медленно достаёт из-за пояса заначенные монетки, оплачивая оговоренный заказ на всех присутствующих. Либо прося трактирщика записать за собой долг в книгу, клянясь, что при первом же случае непременно отдаст.

   А уж после того, как веселье в трактире заканчивалось, мы расходились по своим знакомым "милым подружкам". Были это всё женщины одинокие, мужей потерявшие. У кого горцы при набеге мужика побили, кто зимой в горах замёрз, либо там же с кручи сорвался. Кому на охоте не повезло - зверь подрал. А кто и в реке потонул. Почти все эти женщины уже имели хотя бы по одному ребёнку, с мужем, ныне потерянным, прижитым. Поселковые ни нас, ни женщин этих за встречи такие не осуждали. Потому как, во-первых, трудно бабе одной жить, без ласки мужской, да и без помощи по хозяйству. А во-вторых, мужиков в посёлке всё одно было меньше, чем женщин. На всех не хватало...

   Вот и радовались эти одиночки хотя бы солдатской нашей не долгой и не частой ласке да помощи.

   Однако пари, Грызуном заключаемые, продолжались недолго. Однажды произошёл случай, после которого я строго-настрого запретил ему заниматься чем-либо подобным. Неприятный, надо сказать, случай...

   Вернувшись однажды вечером с объезда, который мы проводили к перевалу вместе с Хорьком и Степняком, я скинул с себя лишнюю одёжку и направился к лохани, наполненной дождевой водой, чтоб смыть с себя пот и дорожную пыль. Ополоснувшись и растираясь полотенцем, зашёл в свою каморку и сунулся в сундучок, сколоченный у стены и предназначенный для хранения всякого имущества. Достав с самого дна большую деревянную шкатулку с предназначенным для отряда денежным довольствием, я поставил её на стол и, закрыв крышку сундучка и уселся на него сверху.

   Деньги эти я получил у полкового казначея. Перед самым выездом в горы. Сумма была рассчитана на первые полгода. Потом должны были привезти ещё, вместе с продуктами, что полковой обоз должен был нам доставить ближе к зиме. Выдавал я деньги регулярно, в конце каждого месяца, не забывая делать соответствующие отметки в казначейской ведомости. И так как подходил конец месяца, надо было подготовиться к очередной выдаче жалования.