Псы границы

   И тут второй парнишка ухватил меня связанными руками за локоть и принялся что-то горячо втолковывать, кивая на одного из горцев, сидевшего в самой середине пленных. Тот отворачивался, старательно делая вид, что происходящее вокруг его не касается. На вид - лет тридцать, не больше. Длинные, ниже плеч, волосы спутаны и заляпаны грязью. Полулежит, привалившись к стене и прижимая правую руку к раненой груди, обмотанной какой-то не очень чистой тряпкой, из-под которой медленно сочится тёмная кровь.

   Видя что я его не понимаю, парнишка вскочил и кинулся к этому горцу. Начал усиленно трясти его за плечи и горячо втолковывать что-то едва ли не со слезами на глазах. Тот морщился от боли, что-то глухо отвечал и пытался отстранить парня от себя.

   Я подошёл к ним, отодвинул парнишку в сторону, присел перед упрямым мужиком на корточки и внимательно посмотрел ему в глаза.

   - Судя по поведению паренька, ты говоришь на нашем языке, - задумчиво произнёс я, - Поговорим?

   Тот продолжал молчать.

   - Ты, наверное, думаешь, что я перережу тебе горло так же, как и ему? - качнул я головой в сторону зарезанного, - Нет... я буду тебя пытать. Долго. Насколько хватит моего терпения и твоего здоровья. Торопиться я не буду. Но для начала я выберу из вашей толпы троих, отведу их в сторонку и заставлю смотреть на то, что будет здесь происходить. А потом начну по очереди мучить твоих соплеменников. Прямо перед твоей упрямой мордой. И если ты будешь продолжать молчать, то тех троих я отпущу. Чтоб они пришли домой и рассказали всем, что из-за твоего ослиного упрямства зверь-сержант перемучил и перерезал всех пленных. А через пару дней отпущу и тебя. Интересно, как тебя после их сообщения встретят в аиле, когда ты вернёшься домой?

   Раненый горец мрачно взглянул на меня и отвернулся.

   - Ну, что ж... ты сам этого захотел, - развёл я руками и поднялся, - Вот этого, этого и того - в сторону, - указал я собравшимся вокруг бойцам на трёх пленных. Мои парни, выполняя приказ, вытащили указанную мной троицу из общей кучки и усадили в сторонке.

   Тем временем я ухватил за волосы ближайшего горца и подтащил его к самому носу упрямца.

   - Ты когда-нибудь на степной границе был? - зловеще поинтересовался я, - знаешь, как степняки с пленных скальпы снимают? Сейчас я тебе покажу...

   Перехватив нож поудобнее, я чуть подтянул голову пленного вверх и одним быстрым движением нарисовал на макушке круг. Ещё одно короткое движение, дикий вой-визг пострадавшего и вот уже у меня в руках окровавленный лоскут его кожи с волосами.

   - На! Смотри! - сунул я ему в лицо кровавый сгусток.

   Горец отшатнулся, расширенными от ужаса глазами глядя на воющего у его ног соплеменника с окровавленным черепом.

   Не в силах вынести жуткого зрелища, мои позеленевшие бойцы подались назад. Одуванчика, как наиболее впечатлительного, стошнило.

   В наступившей тишине кто-то из пленных вдруг истошно заорал на моего "собеседника", тыча пальцем то в меня, то в лишившегося уже сознания от потери крови оскальпированного. Мгновение спустя заорали и все остальные. Раненный в грудь горец мрачно выслушал их, потом что-то резко выкрикнул на своём языке и, дождавшись, когда соплеменники умолкнут, повернулся ко мне.

   - Я буду говорить, - почти без акцента, но с явной неохотой произнёс он, - Спрашивай.

   - Вот так-то лучше, - кивнул я, - Итак, начнём. Для начала - как твоё имя?

   - Шамис, - буркнул тот.

   - А язык наш откуда знаешь?

   - Три года в долине у деревенских работал, овец пас.

   - Ладно, с этим понятно. Кто вас привёл? Кто вождь?

   - Уже никто, - мрачно усмехнулся Шамис.

   - Как это?

   - Вон лежит... - Шамис подбородком указал куда-то мне за спину.

   Я оглянулся. Шагах в десяти от меня лежал на левом боку, подтянув колени к самой груди, высокий и широкоплечий горец, одетый в поношённый чекмень. Голову его покрывала густая чёрная шевелюра кучерявых волос, и такая же борода скрывала лицо до самых глаз. Прямо под самой грудиной у него торчал наполовину ушедший в тело арбалетный болт. В общем, отвоевался мужик...

   - А его как звать?

   - Теперь уже всё равно, - криво усмехнулся Шамис, - тебе его имя ничего не скажет...

   - Пусть так, - согласился я, - А чего вас сюда принесло? Чего хотели?

   - Он сказал, - кивнул Шамис на мёртвого вождя, - что надо вам за неудавшийся набег на деревню отомстить. И за гибель наших братьев. Что это вы солдат из города позвали. А если вас не будет, то и солдаты не придут. И тогда можно будет уже и деревенских голыми руками брать.

   - Понятно... Это он сам придумал? Или подсказал кто?

   - Не знаю, - отвёл Шамис глаза в сторону.

   - Что-то ты темнишь, парень. Не заставляй меня напрягаться.

   - Я не знаю, - поморщившись, повторил Шамис, - знаю только, что у него гость был. Три дня назад. С дальних гор. Говорили долго. Потом гость обратно уехал. А Куншар, - Шамис кивнул на мёртвого вожака, - стал говорить о том, что скоро эта долина опять наша будет. Как у наших предков было. Но ваш пост надо уже сейчас убрать. И деревню потом захватить. Говорил, что до следующего года всё равно уже из города сюда никто не приедет. А потом уже долина точно наша будет.