Птенцы Виндерхейма

Гальтка замолчала и надулась. Обычно Альдис поддерживала ее в вопросах наведения справедливости.

Обычно их обсуждения не затрагивали друзей и знакомых.

Не стоило начинать расспросы. С подачи Гвендолен в маленькой компании давно установилось негласное правило не лезть в чужое прошлое. Кому-то слишком больно было вспоминать родных, для кого-то Виндерхейм стал настоящим спасением от домашней тирании. Задавать много вопросов — неуместно, судить — бестактно. Если человек захочет, сам расскажет.

— Гурда, когда мы поговорим с Сигрид насчет замены?

— Надо выбрать подходящий момент. Риоко согласилась, Накамура так вообще в восторге…

— Прошел уже месяц.

— Да, я знаю. — Гурда покраснела. — Прости, я поговорю с ней завтра.

— Мы поговорим.

— Да, конечно, мы.

Стол накрыла тень — рядом, сердито сложив руки на груди, стояла Гвендолен.

— Кто обидел ребенка? — грозно спросила она. — Почему Лакшми вернулась в комнату вся в соплях?

Тэфи показала язык:

— Поверить не могу — Гвен пришла заступаться за обиженных. Рагнарёк на пороге?

— Неа. Я пришла за моим учебником, который она тут оставила. Доверяй вам после этого ценные вещи… и, кстати, Альдис… — Она хихикнула. — По дороге встретила Бийрана — он искал тебя.

— Мамочки!

Курсантка вскочила как ошпаренная.

— Не советую, — предупредила Гвен, угадав ее намерение. — Он может ждать внизу. Или на лестнице.

Что за идиотская архитектура в корпусе первокурсников?! Единственная лестница из комнаты вела вниз, в холл.

Девушка сползла под стол и забилась в щель между скамейкой и стеной.

Только бы пронесло!

Гвен присела рядом.

— Ой, а я тебя вижу…

— Отвернись, пожалуйста! Меня тут нет!

Гальтка снова хихикнула:

— Как же нет, когда вот она ты? Ладно, ладно, исчезаю…

Теперь было видно только ее сапоги.

— Так, учебник я нашла… Посижу-ка с вами немного. Вдруг Бийран придет. Я не могу это пропустить!

Кто-то опустился сверху на скамью, и чужие ноги окончательно перегородили обзор.

— Так и будешь прятаться? — раздался над головой укоризненный голос Тэфи. — Не жалко тебе его?

Альдис промолчала.

— Ты не можешь вечно бегать. Когда-нибудь придется поговорить.

Когда-нибудь придется. Но не в этот раз.

После чтения ойкуменовской лирики у Бийрана совсем потекла лодка. Парень приставал к Альдис на совместных занятиях, подкарауливал ее после лекций, назойливо предлагал свою помощь, снова читал стихи и все время говорил, говорил, говорил. Рядом с ним девушка почти физически ощущала, как тонет в чужом велеречивом словоблудии: уже через пять минут уши словно забивало ватой, а разум отказывался воспринимать смысл сказанного.

И главное — совершенно непонятно, что с ним таким можно сделать? Он не дразнился, не пытался поссориться. Он, кажется, даже не издевался…

— Ума не приложу, чего ему надо? — пожаловалась как-то Альдис подругам.

Джинлей только хмыкнула, Гурда странно посмотрела, а вот Гвендолен не упустила возможности поехидничать.

— Действительно, чего бы ему могло быть нужно? — обманчиво-невинным тоном спросила она в пространство.

— О чем ты, Гвен? Говори прямо.

— Слушай, ну не надо притворяться невинной кошечкой, — вмешалась Тэфи.

— Я не притворяюсь.

Тэфи вгляделась повнимательнее в ее лицо и прыснула:

— Да втюрился он!

— Врешь! — Отчего-то она ужасно разозлилась. Захотелось накричать на Тэфи, чтобы та не молола ерунды. — У тебя от общения с Фридмундом остатки мозгов ветром выдуло.

— Да не вру я! Честно.

— Точно, — подключилась Гвендолен. — Все девчонки давно знают, ты одна не замечаешь.

— Идите вы…

Но ушла как раз Альдис. Сбежала под насмешливые комментарии подруг, забыв конспекты на столе. И долго еще потом наворачивала круги по тропинке для утренних пробежек, переваривая обиду непонятно на кого.

На себя, наверное.

А Бийрам продолжал ухаживания методично и упорно, совершенно не считаясь с окружающей реальностью. И надо бы выбрать время, чтобы объясниться с ним раз и навсегда: элементарная порядочность требовала подобного…

Альдис трусила.

Это было ужасно, позорно, недостойно… но мысль о разговоре начистоту, который необходим и неизбежен, приводила ее в трепет. Легче делать вид, что по-прежнему не понимаешь ситуацию, и надеяться, что Бийрану скоро надоест.

Увы, не надоедало. Сванд был одним из тех прямолинейных упертых упрямцев, что, раз наметив цель, двигаются к ней, не сворачивая, не спеша и не снижая скорости, и могут идти годами.

Намеков он тоже понимать не умел.

— Да поговори ты с ним, чего так переживать? — удивлялась Тэфи.

Легко советовать — «поговори».

Разговор означал готовность взять на себя ответственность. За жизнь Бийрана, его поведение, его влюбленность, его разочарование. Альдис не чувствовала себя готовой.

Она вообще не была готова отвечать за кого-то, кроме себя. Ну, может, немного за подруг. И за отца — хотя он далеко, и он взрослый, сам справится. И за Такаси (хотя тот тоже взрослый и тоже далеко). И за…

Короче, и так список немаленький получался.

Как вести себя с Бийраном? Что ему говорить, как убеждать?