Птичья Песня

Робин сунул мне в руки чашку чая и тарелку с булочками и сыром. Мне уже хотелось какой-нибудь нормальной еды, если не пиццы, то хотя бы макарон с кетчупом, но я схватила то, что дают, и поспешила покинуть кухню.

Я даже не успела дойти до комнаты, как они начали ссориться. Робин заговорил тихо, но с интонацией, не обещавшей ничего хорошего:

– Знаешь, на кого ты сейчас похож?

– И на кого же? – с вызовом спросил Джей.

– Вот ты мне и скажи! – повысил голос Робин.

– На старого козла Тина? Ну извини, другого учителя у меня не было, – язвительно закричал ему в ответ Джей.

– У меня тоже!

– А я не знаю, как ты с заключенными себя ведешь!

– Она тебе не заключенная!

Тут кто-то из них стукнул кулаком по столу. Стало тихо.

– Ты сам ее в это втянул, это раз. Ты сам меня взял свидетелем, это два. Я теперь за нее отвечаю. Ты мне хоть и друг…

Я не стала дослушивать и аккуратно прикрыла дверь, понадеявшись, что они не начнут кидаться друг в друга заклятьями и проклятьями… Только сейчас я заметила, что на двери нет ни замка, ни задвижки.

Я поставила чашку и тарелку на стол, а сама легла на кровать, не раздеваясь. Было относительно светло – солнце еще не село, а в окно больше не лезли ветки и виноград. Скоро стемнеет, а я забыла коробку с записками на кухне.

Я незаметно провалилась в сон, но через пару часов проснулась, разбудив сама себя тем, что снова плакала. Мне снился дом. Я начала подсчитывать, когда я в последний раз спала в своей кровати. Неужели всего два дня я здесь, неделю мы путешествовали… а как будто вечность, в которую уместились отели, сувенирные лавки, разношерстные туристы, колдуны и будничная магия. Этот мир приобретал все большую реальность, а дом начинал казаться абстракцией, и я зажмурилась, стараясь в деталях вспомнить все предметы в своей комнате на ощупь и запах, но не получалось. Странно, непривычно и терпко пах уже остывший чай, запахи комнаты были чужие, но не такие, как в гостиницах. Звуки… их почти не было, никаких звуков шоссе, самолетов, далекой сирены, чем-то потревоженной сигнализации машины во дворе. Не раскладывают диван соседи сверху, не плачет за стенкой ребенок, не бубнит телевизор. Я на ощупь нашла рюкзак, наугад извлекла какой-то предмет одежды, который еще хранил запах автобуса, и положила на подушку.

В следующий раз меня разбудил голод, и я съела булочку и заветренный кусок сыра. Мне казалось, что ночь будет длиться вечно. Пускай, ведь тогда не придется больше приводить в порядок сад – ничего не будет видно.

Я несколько раз просыпалась от мшистых, зеленых снов, где я лежала во мху, который обволакивал меня, накрывал, свисал с деревьев, но пах выхлопными газами. Зато он был мягкий и не пытался царапать меня, как злые дикие кусты.

Утром в ванной комнате нашлась та записка, которая вчера промокла под душем. Под комариный звон в ушах я умылась, надела свитер – было прохладно – и вышла.

Робин уже сидел на кухне, как будто и не уходил.

– Я пришел пораньше, – сообщил он, – хочу показать тебе рынок и пекарню.

Я хотела поинтересоваться, где Джей, но, похоже, что кроме чувства его настроения, во мне проросло и чувство его местоположения. Он был в доме, но кроме первого этажа я еще ничего не видела, так что не могла понять, где именно.

– Лучше бы дом мне показали, – пробурчала я. По утрам я не самый приятный человек.

– У тебя есть какая-нибудь кофта с широкими рукавами? Сейчас так носят. А штаны подойдут, – улыбнулся Робин.

– Это джинсы, – хмуро поправила его я и пошла в комнату.

Среди прочей одежды почти сразу нашлась белая рубашка с широкими рукавами на манжете. Вроде не моя. Алина часто отдавала мне свои вещи, коих у нее были полные шкафы. Она была заядлой любительницей шопинга, и что-то кроме футболок появлялось у меня в гардеробе только благодаря ей.

Я переоделась, запихнула все вынутое обратно в рюкзак. Робин остался доволен. Сам он был в черных брюках и светло-голубой рубашке.

– А разве у полицейских нет формы? – вдруг пришло мне в голову.

– Я в вынужденном отпуске, – сказал колдун и двинулся к выходу.

– А мы не должны сказать, ну… – я кивнула наверх.

– Он знает, – ответил Робин. – Скоро я не смогу здесь бывать так часто, так что для начала покажу тебе, где покупать продукты.

Я сразу сникла, еще чего не хватало! Во-первых, я совершенно не хочу и не умею покупать продукты, потому что, во-вторых, я не знаю, что с ними делать, если они не приготовлены. Когда приготовлены – есть, само собой разумеется. И потом, что же я буду делать, когда останусь наедине с Джеем и некому будет меня защитить?

Мы прошли вниз по извивающейся улице к мостовой, пересекли ее и свернули на узкую дорожку между домами. Холм остался позади, рельеф выровнялся.

Дома в один-два этажа тесно прижимались друг к другу и не могли похвастаться шикарными садами, как в том районе, где стоял дом колдуна. Я уже не в первый раз удивилась, насколько его внешность не соответствовала жилищу, но пока не стала спрашивать Робина – у меня и без того было много вопросов.