Птичья Песня

В широком кабинете выстроились у стен шкафы с книгами и папками. На маленьком столике у окна, выходившего на замок, блестела на солнце шахматная доска с незавершенной партией, всю противоположную стену закрывала географическая карта с резко прочерченными красным границами и гербом – короной поверх трех синих полос – в верхнем углу. За столом сидел крупный коротко стриженный мужчина с иссиня-черными бровями и усами с проседью. Усы были аккуратно уложены и, словно стрелки, указывали на погоны, украшенные тремя золотыми коронами.

Он сделал приглашающий жест в сторону стула напротив, и я села, сложив руки на коленях.

– Кирк, останься пока, – начальник полиции оказался обладателем мягкого бархатистого баса.

Длинноногий полицейский молча встал у меня за спиной.

– Итак, – пробасил начальник и открыл папку, лежащую на столе. – Пять-девять-одиннадцать. Не разговаривает, но язык понимает. Одета не по-местному. Возраст… Кирк, сколько ей лет, по-твоему?

– Лет двадцать, господин Роминор.

– Два-а-адцать, – протянул тот, как будто пробовал взять непривычную ноту. – Кража яблока на Старом рынке. Недоказанная кража яблока на Южном рынке, предположительно, с использованием магического щита. А на ладони что?

Я посмотрела на ладонь. Там чернели вчерашние цифры.

– Нет, госпожа пять-девять-одиннадцать, с другой стороны.

Я повернула ладонь тыльной стороной вниз. Бесформенное пятно клятвы, что же еще.

– Во-о-от, – пропел господин Роминор. – Иностранка с магической меткой. Может, вы еще что-то украли, госпожа, а наши славные патрульные не заметили?

Я смотрела на ладони.

– Лучше, госпожа, если вы будете смотреть на меня, когда я задаю вопросы.

От его тона я сжалась, подняла голову и уставилась на усы-стрелки.

– Смотри-ка, Кирк, приказам подчиняется, а отвечать, даже кивком – не отвечает. Может быть, ей есть, что скрывать?

– Определенно, господин Роминор.

– Господин патрульный Кирк считает, что вас, госпожа, подослали враги, поэтому настоял на разговоре со мной.

Усач облокотился на стол, приблизив ко мне лицо, и задумчиво произнес:

– Но неужели враги не снабдили бы шпиона средствами к существованию? А, Кирк? Что-то твоя теория трещит по швам.

– Горцы переживают не лучшие времена, господин Роминор!

– То есть, ее горцы подослали?

– Ну не забережцы же! – отчего-то вспыхнул патрульный. – Когда вы в последний раз видели забережца с магической меткой, а уж тем более, использующего щит!

– Не далее чем на прошлой неделе имел неудовольствие встречаться с одной такой госпожой, – тихо произнес начальник полиции.

Его тяжелый взгляд бродил по моему лицу, и мне становилось все страшнее.

– И что же, патрульный Кирк, у горцев не нашлось шпиона получше? Посмотри, она трясется, как мышь.

Это было преувеличением, я тряслась довольно умеренно, но Кирк засомневался.

– Она не вызывает подозрений, – неуверенно произнес он.

– Ой ли? Девчонка в странной одежде, которая крадет яблоки, не вызвала у тебя лично подозрений, поэтому ты пошел расспрашивать патрульных на других рынках и волею случая стал свидетелем последней кражи?

– Да, то есть, нет, господин Роминор…

Начальник полиции с довольным видом откинулся на стуле.

– Итак, версия разгромлена в пух и прах. Патрульный Кор сегодня на дежурстве?

– Нет, насколько я знаю, разбирает бумаги по регистрации. Но он и вчера не дежурил, он не знает…

– Позови-ка его сюда, – перебил начальник, – а регистрацией займись сам.

Патрульный вышел, и мы с усачом остались один на один. За стенкой кто-то раздраженно кричал, а с улицы ему вторили чайки. Солнце сместилось и неприятно грело мне голову, но я боялась сделать хоть одно движение. Начальник полиции расслабленно закинул руки за голову и разглядывал меня с улыбкой. Стрелки-усы приподнялись и указывали на шкафы по бокам от рабочего стола.

В дверь постучали, и господин Роминор пробасил:

– Входите.

– Вызывали, господин Роминор? – раздался знакомый голос.

Я резко выпрямилась. И как я могла забыть, что Кор – это фамилия Робина!

– Робин, ты ее знаешь?

Робин подошел и присел на стол.

– Знаю, – серьезно сказал он, глядя на меня, – что там?

Он взял со стола начальника бумаги. Я спрятала лицо в ладонях. Мне никогда в жизни не было так стыдно. Но ведь я не сама придумала красть яблоки! Я не виновата! «А что насчет этого?» – ядовито спросил внутренний голос и подсунул воспоминание с кедами, окруженными монетками и банкнотами.

– Это, Роми, – тяжело вздохнул Робин, – часть того самого побочного проекта.

– Я так и знал! – радостно пробасил начальник полиции. – Не скажу, что сразу догадался, но мне простительно – столько дел! А что же она молчит, скажи на милость?

– Рина, – позвал Робин, – ты почему молчишь?

Я оторвала руки от лица и пожала плечами.

– Дай-ка ключ, – обратился Робин к начальнику полиции.

Тот передал ему маленький ключик от наручников, а сам встал, подошел к окну и склонился над шахматной доской.

– Такое дело, Робин, Кирк решил, что это шпионка горцев.

Робин только усмехнулся. Я протянула ему закованные руки, и он снял наручники.

– Что, Джей приказал? – спросил он меня.

Я неопределенно повела плечами.

– Понятно.