Птичка для дракона. Улететь и спасти(сь)

— Довольно. Ты слишком хорошая актриса, Феолике, чтобы я мог тебе сейчас поверить. Вытри слёзы, — он протянул мне носовой платок, — и давай поговорим серьёзно. О том, что нам делать.

Я взяла у него платок и попыталась привести себя в порядок, но слёзы всё лились и лились. Если б только я не оттягивала своё признание! Если бы открылась Вильгерну сразу, когда мы вышли из портала! Но ведь именно этого я и боялась — того, как он теперь смотрел на меня, как говорил со мной.

— Я думал, думал и кое-что придумал, — Вильгерн тщательно подбирал слова, прохаживаясь туда и сюда по полянке. Я шмыгнула носом, напоследок ещё раз вытерев глаза, и скомкала платочек в дрожащей руке. Какой жалкой, наверное, я сейчас выглядела!

— Искать тебя не перестанут, но время у нас есть. Неделя точно, пока поиски не перекинутся с Тарлионы на соседние страны. На всякий случай, ты должна сидеть в доме и никуда не выходить, даже в таверну, поняла? Скажешься больной, тётушка Кьяса вряд ли станет настаивать, чтобы ты ей помогала. Потом я прилечу и заберу тебя.

Я сглотнула, по-прежнему жалкая и перепуганная.

— Куда заберёшь?

— Не бойся, не во дворец альгахри белых драконов, — Вильгерн обернулся ко мне. Было что-то суровое в выражении его лица, чего я раньше никогда не видела, и мне стало ещё страшнее. — В новое убежище, которое я тебе организую. Более надёжное и сокрытое от чужих глаз. А потом я попрошу благородного Хэг-Дааля проверить твою голову, твои воспоминания, чтобы окончательно всё прояснить. Не бойся, Феолике, это не больно. И вреда тебе не причинит.

— Мы… доверимся белому дракону?! Я слышала, что он друг альгахри Ниарвена!

— Так и есть. Но если я расскажу всю историю, — Вильгерн говорил уверенно, он принял решение, и отговаривать его было бесполезно, — благородный Хэг-Дааль не выдаст нас ни альгахри, никому другому. Более того, если драконы из замка Хеннет оклеветали тебя, — и тут он посмотрел на меня уже не так холодно, — и ты никого в детстве не превращала и не убивала, это тоже вылезет наружу. Тогда к ответу призовут род Хеннет, а не тебя, Феолике.

В беспросветном мраке, обступившем меня со всех сторон, промелькнул лучик света.

— Ты… ты думаешь, они могли…

— Я допускаю всё, что угодно, — помолчав, откликнулся Вильгерн. — Род Ари известен своим коварством и подлыми поступками. Но ты спасла принцессу Келлиэль и потом вместе с Софи ухаживала за ней. Ты обманщица и актриса, Феолике, но совсем не похожа на злодейку.

От облегчения у меня на глазах снова выступили слёзы. Виль, мой прекрасный принц, он хотел помочь и защищал меня, даже узнав о моей лжи!

— Я немножко подпалила волков, которые следовали за Келлиэль. Не знала, что она их приручила.

— А, так вот почему волки сбежали… Ладно, — Вильгерн умолк, обдумывая мои слова, но вскоре заговорил: — Мне пора возвращаться в академию, Феолике.

Похолодало, и, неуютно поёжившись, я поменяла роскошное, но чересчур открытое оранжевое платье на обычное серое. Оживлять предметы в лесу мне расхотелось. После того, как Вильгерн предупредил, что меня ищут, за каждым деревом или кустом будут, наверное, мерещиться квизари.

— Я тоже пойду домой, — глубоко вздохнула, ещё сильнее комкая в руке носовой платок. — Виль… Пожалуйста, не сердись на меня за обман. Я столько натерпелась в замке Хеннет. Мне было очень страшно… Ты простишь меня?

— Феолике, — чёрный дракон подождал, пока я подойду ближе, и направился к выходу из леса. Я отставала от него всего на шаг. — Давай поговорим об этом позже. Я не готов простить твою ложь, но позабочусь о тебе, как обещал, пока всё не прояснится.

— Хорошо, — жалобно ответила я, но на душе стало немного легче. У Вильгерна было доброе, честное сердце, и, если я больше не стану его обманывать, он, конечно, простит меня. А вот смотреть дальше я уже не осмеливалась. И надеяться, что такой дракон свяжет судьбу с кем-то из рода Ари — тем более.

На прощанье я хотела обнять Вильгерна, но он отстранился и лишь пожал мою ладонь, хотя я знала, чувствовала — он всё ещё ко мне неравнодушен.

— До свиданья, Феолике. На людях буду называть тебя Дара, как прежде, — с этими словами мой прекрасный принц ушёл. Я смотрела ему вслед, сама не своя от какого-то непонятного, дурного предчувствия, пока глаза не заволокло пеленой слёз.

Глава 20

Я отодвинула кружевную занавеску, посмотрела на небо, затянутое серыми, безнадёжно унылыми облаками. И открыла окно, нетерпеливо высматривая почтового голубя, которого должна была прислать Софи. Где же он? С улицы дохнуло ветром, и я плотнее запахнула на себе тёмную шерстяную шаль тётушки Кьясы.

Неделя близилась к концу. Я выполнила все указания Вильгерна — притворилась больной, время от времени убедительно чихала или кашляла, но, когда Кинна хотела воспользоваться своим артефактом, поспешно отказалась:

— Глупости, простуда, это скоро пройдёт. Не надо тратить на меня волшебство артефакта! А то знаешь, как бывает? — Я с деланно озабоченным видом покачала головой. — Артефакт слишком часто используешь, и его сила может испариться!