Птичка для дракона. Улететь и спасти(сь)

— Зато в прежних коридорах заново блуждать не станем. По ним я составлял схему и помню её наизусть.

Ответом был ещё более продолжительный вздох. Я мог бы отослать Линлейт, но знал по опыту, что, невзирая на жалобы, без меня она никуда не улетит. Тем более, что по пути назад фея могла и заблудиться.

— Ой, кажется, становится светлее, — вдруг оживилась она. — Интересно, что там впереди? — Скуки и недовольства как не бывало. Настроение у фей могло поменяться в мгновение ока.

Я тоже заметил, что мрак отступил, а коридоры сильно расширились; прошло немного времени, и мы оказались в огромной, совершенно пустой каменной зале. Не то что Линлейт, я сам заинтересовался и даже насторожился. Вспомнились увещевания старой жрицы.

«Оставил бы ты эту затею, сынок! Легенды гласят, что в древних подземных лабиринтах могли скрываться какие угодно чудовища».

— Послушай, Виль, я чувствую… чувствую здесь невидимый барьер! — Линлейт вытянула крохотную руку вперёд и тут же испуганно взвизгнула. Словно и правда наткнулась на что-то.

Я резко подался вперёд, схватил фею, спрятал к себе за спину. И замер.

Перед нами как будто расступилась незримая стена. Если раньше зала казалась пустой, то сейчас я обнаружил посреди неё гигантский, светящийся голубоватым светом кристалл, острой верхушкой упиравшийся в потолок. И в этом кристалле была заключена змея сказочных размеров.

Она была намного крупнее любого дракона. Зеленовато-коричневая чешуя покрывала толстое, похожее на мощный древесный ствол тело. К своему изумлению, я увидел, что у змеи две головы, и одна из них — на хвосте.

— Какой ужас! — Линлейт била дрожь.

— Ужас? — Как зачарованный, я смотрел на пленницу кристалла, не в силах отвести от неё глаз. — Разве она не великолепна, Линлейт?

— Нет! — отрезала фея. — Вот вы, крылатые ящеры, красивы, а она — нет!

Я не стал смеяться над впечатлительностью феи. Вместо этого велел ей держаться рядом с огоньками, чтобы чувствовать себя увереннее, а сам подошёл ближе к кристаллу, чтобы лучше запомнить и потом описать змею. Обе головы её не открывали глаз, но, скользя взглядом по хвосту, я подумал, шевелится ли он, или это обман, иллюзия, призванная устрашить любого, кто здесь появится?

— Ти-Амата, она же Скользкая Богиня древности, воплощённая в мудрой змее, — этот голос зазвучал одновременно с четырёх сторон, и я начал озираться, ища его источник. — Тысячелетия тому назад драконьи предки одолели Ти-Амату и заключили её в кристалле, обрекая на вечный сон. До тех пор, пока не настанет ей час пробудиться.

Голос отзвучал. И, наконец, я увидел его обладателя: невысокого человека в лохмотьях, который вышел из-за кристалла. Лицо незнакомца, грубоватое, заросшее бородой, в окружении спутанных тёмных волос, которые падали на его широкие плечи, было мне незнакомо.

— Я — первый, кто, добравшись сюда, услышал голос Ти-Аматы в своей голове, поклонился Богине и восславил её, — с безумным блеском в глазах продолжал неизвестный. — Моё имя — Грэйлек из рода Тэн.

Значит, не человек! Дракон. Один из улетевших с острова Ирлигард преступников! Интересно, где же второй? Я нахмурился, отступая и следя за движениями Тэн-Грэйлека. Он был чёрным драконом — таким же, как и я. Способным не только насылать огонь и иллюзии на противника, но и пытать на расстоянии. Сам я никогда этого не делал, считая делом неблагородным, но большинство драконов Фейенверис не разделяли моего мнения…

Линлейт вскрикнула за моей спиной. Я отвлёкся, обернулся лишь на миг, и этого хватило.

Страшная боль вспыхнула у меня в груди, и я чуть не заорал. Перед глазами потемнело. Еле устоял на ногах, зато выстрелил в Грэйлека огромной струёй огня. А затем, приняв драконью форму, атаковал, как и он.

Мы сшиблись в воздухе. Я бил противника лапами, хлестал шипастым хвостом, словно кнутом, разъярённый болью и подлым нападением. Грэйлек в ответ исхитрился и полоснул меня когтями. Кровь брызнула прямо на кристалл.

Линлейт пришла в себя и, судя по вспышкам золотых лучей, пыталась мне помочь. Увернувшись от удара крылом, я крикнул:

— Прочь! Спасайся!

Но фея не хотела бросать меня.

Грэйлек снова кинулся в атаку. Яростным, обжигающим огнём мне удалось временно ослепить его. Пара жестоких ударов по морде — и окровавленный Грэйлек заскулил. Прижав его к стене, угрожая вбить гудящее пламя ему в глотку, я зло прорычал:

— Зачем напал?

— Ти-Амата велела… Её голос… Драконья кровь, драконья битва пробудит Богиню… Она должна вернуться, — чуть слышно простонал Грэйлек с зажмуренными глазами. Следовало убить его на месте, но… демон побери, это был отец моей любимой, несмотря ни на что, обманщицы Феолике! Я промедлил. А затем услышал звук, с которым трещат и ломаются деревья под натиском урагана. И звук этот шёл от кристалла.

Я уставился на него, не отпуская Грэйлека. Медленно и неотвратимо, одна за другой, трещины бежали по идеальным голубоватым граням. Стало ясно, что мой противник сказал правду. И никто, кроме нас, не ведал о грозящей полуострову Гиркантия, а потом и всем остальным опасности!