Птичка для дракона. Улететь и спасти(сь)

— Тольвейр приказал мне убить вас, иначе он… оторвёт сначала одно крыло фее по имени Линлейт, потом другое…

Ренья опять не сдержалась и присвистнула. Похоже, я оказалась для них таким же сюрпризом, как для меня — сама Дэрна.

— В общем, угрожая фее, он заставил меня отправиться сюда, придумал мне историю… но я не собиралась вас убивать, — я выдержала испытующий взгляд голубых глаз Дэрны. — Хотела превратить во что-нибудь…

— Тогда защита Рубикальтовых лесов всё равно бы ослабела, — строго заметила она.

— Да, но мне не пришлось бы совершать убийство! — Я закусила губу. — Чистосердечная… Простите меня. Я не знаю, что делать… Помогите, во имя Невидимого Бога… Я же прилетела сюда, чтобы найти моего Вильгерна, а он…

Не выдержав, я горько зарыдала. Дэрна опустилась рядом со мной на тюфяк, материнским жестом погладила по голове. Уткнувшись в её объятия, я заплакала ещё сильнее, пока Ренья молча кипятила воду в котелке и бросала туда какие-то травы. По хижине поплыл сладковатый аромат.

— Ну, хватит реветь-то, — проговорила Дэрна тоном, очень похожим на грубоватые, но добродушные интонации Гринда. — Слезами делу не поможешь, Феолике. Я буду говорить с вами, как и положено с благородной драконессой, на «вы», но взамен на вежливость и очень вкусный травяной чай, — она сделала паузу, и я, подняв голову, выжидательно посмотрела ей в лицо, — требую полной откровенности. Кто вы, что связывает вас с Вильгерном… меня интересует всё. Тогда, может быть, я сумею помочь. И дать ответ на ваши вопросы.

Я вздохнула, кое-как утёрлась рукавом, взяла себя в руки и начала рассказ.

Глава 12

Пить чай, держа кружку скованными руками, было не очень удобно, но освобождать меня пока что не собирались. Я ждала, что скажет Дэрна, с большим вниманием выслушавшая мою историю. Однако молчание затягивалось — жрица о чём-то напряжённо думала, и морщины на её лице углубились.

Между прочим, травяной чай оказался не только вкусным, но ещё и успокаивающим. Сделав пару глотков, я решилась спросить о том, что мучило меня, пожалуй, больше всего:

— Скажите, Дэрна… как вы считаете, можно ли вернуть Вильгерна? Или надежды, — мой голос упал до шёпота, — всё-таки нет?

Чистосердечная вздрогнула, словно пробудившись от сна, и перевела на меня взгляд.

— Надежда есть, — когда она произнесла эти слова, для меня преобразился весь мир, расцветившись красками, и даже эта простенькая хижина вмиг стала уютным волшебным домиком, — но…

Краски снова поблёкли. Я напряглась:

— Но?..

— Чтобы вернуть своего прекрасного принца, — Дэрна не сводила с меня прозрачно-голубых, печальных глаз, — вам, Феолике, придётся убить чудовище.

Кружка полетела из моих дрогнувших пальцев на пол, расплескав остатки чая. Всё на свете окрасилось не то что в серые — в чёрные, как бездна, тона.

— Нет! — Я вскочила и кинулась к двери. На пути у меня немедленно выросла Ренья в боевой стойке, словно был какой-то шанс, что я избавлюсь от своих оков и вновь стану опасной для них обеих.

Дэрна поймала меня за пояс платья и усадила обратно на тюфяк.

— Нет! — Я рвалась из её рук, таких сильных, словно старая жрица вновь превратилась в великана Гриндельтракса. — Я не могу! Не хочу убивать его! Он же…

— Он — порождение Ти-Аматы, — отрезала Дэрна и вдруг обняла меня за плечи. Я притихла, чувствуя себя до того измученной, что не было сил даже на привычные слёзы. — Это единственный путь, Феолике. Смерть Тольвейра вернёт того, кого вы любили, кого люди на Гиркантии чтили, как первого увиденного дракона… пока не пришла беда.

Я глухо спросила:

— А если он не вернётся?

Повисло очередное напряжённое молчание, которое, кажется, можно было резать на куски ножом. Наконец, Дэрна устало проговорила:

— Значит, вы просто избавите мир от Тольвейра — мучителя, убийцы, поработителя… Его смерть развеет по ветру созданных им воинов, и мощь Скользкой Богини дрогнет.

— Но почему именно я должна убить Тольвейра? — вырвалось у меня.

— Потому что, дитя моё, — Дэрна пригладила мои волосы, вздохнув, словно я и правда была её дочерью, — только вас он и подпустит близко к себе. Судя по всему, у него слабость к вам. И чувства ли это, оставшиеся от Вильгерна, или что-то, зародившееся в тёмной сущности самого Тольвейра, я не знаю. Но одно я знаю точно. Если не поспешить и не освободить душу Вильгерна, он умрёт уже без вариантов.

— Я… я понимаю.

Дэрна ещё раз погладила меня по голове и выпустила из объятий. Я видела, как нелегко ей говорить обо всём этом. Чистосердечная жрица наверняка предпочла бы решить дело молитвами, а не убийством. Но если б только молитвами можно было решить всё!..

Тем временем Ренья, не говоря ни слова, подобрала мою кружку, сполоснула её и коротко осведомилась:

— Ещё чаю?

— Да, пожалуйста, — слабо пробормотала я. — Слушайте… А как быть с феей? Я не выполнила задание Тольвейра, и теперь он искалечит её…

Лицо Дэрны стало мрачным.

— К сожалению, я не могу узнать через свой хрустальный шар, где он держит Линлейт и можно ли ей как-то помочь на расстоянии. В шаре можно было увидеть всё, что угодно, пока не появилась эта проклятая Ти-Амата!