Птичка для дракона. Улететь и спасти(сь)

— Шар? — недоуменно переспросила я.

Ренья протянула мне кружку, я поблагодарила и отхлебнула немного горячего чая, который казался слаще прежнего, хотя о сахаре в этих краях, наверное, не слышали. А Дэрна поднялась, таинственно улыбаясь, ушла в угол хижины, вернулась с небольшим прозрачным шариком на ладони и села на своё место.

— Да что в нём можно увидеть? — недоверчиво прищурилась я.

Вместо ответа Чистосердечная провела ладонью по шарику, и он вырос прямо у меня на глазах, сделавшись втрое больше! Я ахнула:

— И вы… правда наблюдаете в нём…

— За вами, Феолике, я не наблюдала, — уголки губ жрицы дрогнули в лёгкой улыбке. — Благодаря своему родовому артефакту вы ускользнули от моего ока.

Я подумала, что надо бы забрать кольцо, зарытое в землю у корней Трёхсотлетнего дерева, которое целилось алой макушкой ввысь, и попросила:

— Покажите мне, пожалуйста, как работает артефакт.

Дэрна охотно исполнила эту просьбу, пожелав — просто пожелав! — увидеть морской берег. Шар начал светиться, и я зябко повела плечами, увидев знакомую картину: беспокойное пенистое море и ночное небо, где виднелись очертания светлой, идеально круглой луны. Сколько я ни всматривалась в гладь шара, напрягая зрение, нигде не промелькнули драконьи крылья.

— Защита Ти-Аматы очень сильна, — нахмурилась Дэрна, поймав мой взгляд. — Они не могут к нам попасть, а мы… мы просто их не видим. А больше всего тёмной магии в Скальном Дворце, который Тольвейр возвёл с помощью своей повелительницы. Поэтому я не знаю, что там творится.

— А как далеко показывал шар до появления Ти-Аматы? — Я осторожно прикоснулась рукой к его поверхности, картинка дрогнула и пошла рябью.

— На расстоянии двух дней пути, не меньше. Находясь здесь, можно было любоваться красивыми пейзажами Санханы, да чем угодно, — Дэрна провела ладонью по шару и подняла на меня светлые, спокойные глаза:

— Этот артефакт мне давным-давно передал благородный Хэг-Дааль в знак раскаяния. Когда-то он использовал свой тёмный дар во зло, а не во благо… И чуть было не принёс меня, совсем маленькую, а значит, чистую и невинную, в жертву демону.

Я ошеломлённо моргнула.

— Но кто бы мы были без прощения и милосердия? — задумчиво продолжала старая жрица. — Я простила благородного Дааля и молилась за его душу. Рада, что у него всё хорошо, если не считать, конечно, нападения, о котором вы рассказали, Феолике. А хрустальный шар принёс много пользы и мне, и другим.

— Не сомневаюсь, — кивнула я, вспомнив милейшего, хоть и лукавого белого дракона, и поражаясь тому, что однажды он был злодеем. Но тут же вернулась к настоящему:

— А вдруг всё-таки удастся посмотреть на Линлейт? Попросите шар показать её, Дэрна! Или, если вы снимете с меня оковы, я сама попробую…

На лице моей доброй собеседницы отразилось сомнение.

— Я никуда не убегу, честное слово! И некуда мне бежать, — мрачно прибавила я. Мысль о том, чтобы вернуться к Тольвейру, была ещё ужаснее, чем мысль о том, чтобы его убить и покончить со всеми ужасами сразу. — Я с вами, на вашей стороне!

Не успела жрица ответить, как молчаливая Ренья, чем-то занятая у очага, процедила ругательство и взмахнула рукой. Я недоуменно посмотрела в её сторону, различила жужжание и увидела муху, которая с трудом увернулась от Реньи… золотистую муху…

— Линлейт! — Не веря своим глазам и ушам, я вскочила с места. От неожиданности Дэрна едва не выронила шар. А муха, бросившись ко мне, обернулась феей и буквально упала в мои скованные руки.

— Милая, хорошая, ты цела, с тобой всё в порядке! — Я жадно всматривалась в крошечное тельце феи, трепетавшее от страха и слабости.

— Жива, — простонала Линлейт. — Еле долетела… Ох, как мне было плохо… и страшно…

— Да как же тебе удалось вырваться?! — изумилась я.

Линлейт закрыла глаза. Но, прежде чем лишиться чувств, пролепетала то, что заставило меня остолбенеть:

— Тольвейр… Он позволил мне спастись.

Глава 13

Тольвейр

— Как ты мог упустить жалкую феечку?! — Голос Ти-Аматы как никогда походил на шипение гигантской змеи. Она и с трона поднялась, как змея, вытягиваясь всем своим телом. А я отметил, что на физиономии Грэйлека, стоявшего позади неё, промелькнуло злорадство. В конце концов, ему хорошенько досталось от Вильгерна в той битве, которая пробудила Богиню. Да и жрец не возражал бы стать её правой рукой вместо меня… Правда, он тут же опустил голову, изображая своё обычное фальшивое смирение, но было поздно — я всё видел.

И криво усмехнулся, глядя, как стремительно Богиня приближается ко мне. Подавил трусливый порыв бежать — или упасть ей в ноги, как сделал бы Грэйлек.

— Сам не знаю, как фее удалось вырваться, — как можно спокойнее проговорил я. Ти-Амата встала передо мной, недобро сузив красные, горящие, как огни, глаза. — Я допустил ошибку. Больше такого не повторится.

Недавние события воскресли перед глазами, будто всё это происходило здесь и сейчас… Я видел Линлейт в птичьей клетке — растрёпанную, зарёванную, достойную презрения. Слышал свой собственный голос: