Птичка для инквизитора

– Можете запереть, – разрешил Гейл.

Полночь, а он все еще не в постели. Как же хочется наконец сорвать проклятую маску, остаться наедине со своими демонами! Но происхождение накладывало определенные обязательства. Как бы ни устал Гейл, он по-прежнему брат короля и Верховный инквизитор.

– Итак?

Он отодвинул кресло и поморщился. Какой же громкий противный звук! Или дело в окружающей тишине? Прежде ножки так безобразно не скребли по полу.

– Мы установили причину смерти Таисии Спенсер, ваша светлость.

Гейл улыбнулся. За это он и ценил заместителя – тот не бродил вокруг да около, сразу переходил к сути.

– И?

Со стороны казалось, Гейл не выказал ни малейшего интереса к словам Файлаха. Устремив взгляд куда-то поверх его плеча, он взялся за раструб перчатки и, чуть помедлив, стянул ее. Задумчиво поднес ладонь к лицу, рассмотрел в колеблющемся свете свечи.

– Магия.

Слово камнем упало с губ Файлаха.

Черты его лица заострились, а само оно приобрело хищное выражение.

Гейл чуть приподнял подбородок. Мол, продолжайте! Внешне спокойный, но внутри негодующий. Разве он не предпринял все необходимые меры, полностью исключил проникновение во дворец людей с даром? И тут такое… Убита не повариха, а королевская певица! Похоже, сегодня Гейлу будет не до сна.

– Заговоренное ожерелье. Мы тщательно проверили ауру и желудок жертвы: ни яда, ни дистанционного воздействия. Тогда на свой страх и риск я распорядился подвергнуть осмотру ее вещи. И сразу обнаружили искомое, – приосанился Файлах. – Видите ли, ваша светлость, недавно произвели новый набор, и я поручил практиканту осторожно переложить украшение, платье…

– …и панталоны, – со смешком добавил Гейл.

Бедная Таисия! Она не рассчитывала, что ее нижнее белье станут рассматривать под лупой.

– И панталоны, – предельно серьезно подтвердил Файлах. – Более того, я посоветовал с них начать, потому как при непосредственном соприкосновении с…

– Дальше! – раздраженно оборвал его Гейл.

Зачем он только пошутил на тему нижнего белья? Всем известно, Файлаху чужда ирония.

– А дальше по его рукам пошла экзема.

– Чьим рукам? – нахмурился Гейл.

Пока он не улавливал связи.

– Рукам практиканта, который раскладывал вещи тьессы по металлическим ящикам. Он работал без перчаток, – пренебрежительно пояснил Файлах.

Гейл ни на минуту не сомневался, в инквизиции тот паренек не задержится. Файлах не терпел неумех и недоучек.

– Бриллиант прилегал к груди тьессы, вот здесь. – Он показал на себе нужную точку. – Немного правее сердца, поэтому проклятие сработало не сразу. К счастью, оно одноразовое, иначе пришлось бы выносить очередной труп.

Челюсти его на мгновение сжались, красноречиво выражая отношение к нарушившему инструкции практиканту.

– Проклятие, значит… – Гейл задумчиво чиркнул мизинцем по губам. – Экзема – как ослабленные последствия… Выходит, там что-то осталось, верно?

Он уставился на Файлаха немигающим взглядом. Тому стало не по себе. Вроде не суеверный, сто лет служит под началом герцога, а в такие минуты невольно поверишь, будто дар у него действительно от Темного.

– Сущие крохи! – сокрушенно развел руками Файлах. – Творца не установишь.

– И все же я попробую. Вдруг ниточка к кому-то приведет?

О ниточке Гейл говорил не в фигуральном смысле. Видимая иным зрением, в ином измерении, она связывала жертву и автора проклятия.

Внутри заворочалось недовольство.

Слишком много людей касались ожерелья, слишком много времени прошло, Гейл мог ничего не увидеть.

– Мы очертили круг подозреваемых, – ворвался в его голову мерный голос Файлаха. – Проклятие наложили уже во дворце…

– Почему вы так решили? – прервал его Гейл.

– Милорд!

Файлах укоризненно покачал головой. Стало обидно, что патрон так низко ценит его способности, совсем забыл, что провести тьеса Моризена в подобных вещах невозможно. Он никогда бы не спутал старинное семейное проклятие и новодел вроде того, что погубил Таисию. Вдобавок качество работы не то, сделано второпях, ремесленником. Может, и вовсе заговорено не на Таисию, а на любого человека, примерившего украшение. Последние сомнения Файлах вскоре прояснит. В инквизиции работали лучшие ученые умы Энии. Может, практикант и осложнил им работу, по неопытности стер остатки магии, но кое-что все же сохранилось. Файлах склонялся ко второму варианту, к неперсонализированному проклятию. Иначе откуда экзема?

– Я вас очень ценю, Файлах, продолжайте! – Гейл нетерпеливо подтолкнул собеседника к кульминации разговора.

– Так вот, милорд, я полагаю, это кто-то из слуг или компаньонка. Как ее там?

Файлах наморщил лоб, припоминая:

– Аннет Мардон.

– Не аккомпаниатор?

Гейл уже знал, того задержали первым.

– Чист, – заверил Файлах. – Даже под пытками ничего.

Маска скрыла пробежавшую по лицу Гейла тень.

Руки – главный инструмент заработка аккомпаниатора. Если подчиненные ломали ему пальцы, бедолага пополнит число нищей братии. Оставалось надеяться, речь шла о ментальных пытках слабого воздействия. Хотя Файлах наверняка не упустил шанс выслужиться перед королем. Хантер мало смыслил в инквизиторском деле и мерил усердие его служащих муками жертв.