Птичка, которая попала (СИ)

Не тут-то было! Фаргон вцепился в неё, как клещ, притянул к себе, заглянул в глаза и на последнем издыхании прохрипел:

— Ничего не бойся! Ты – моя! Пусть только попробуют пальцем тронуть.

— Какие у нас тут страсти кипят, — добродушно усмехнулся Гардон, уловивший в интонациях раненного всю гамму эмоций. Он приложил к вновь закровоточившей от резких движений груди руки, вокруг которых принялся разгораться свечение. – А ты, смотрю, везде поспел: и жену нашёл и ребёнка сделал. Вот только почему такой срок большой?

— Боже, у него ещё и хвост, — потрясённо выдала Мила, уставившись на пятую конечность Повелителя.

Дабы избежать скандала, ибо она потянула руку к косичке на кончике хвоста, не подозревая, что тем самым нанесёт величайшее оскорбление, он притянул её к себе и отвлёк от новой реальности самым приятным для обоих способом – страстным поцелуем. Заодно получил возможность обдумать, как объяснить столь поздний срок беременности. По крайней мере, он так планировал, но невероятные ощущениях охватили тело, затмили разум, и он забыл, чем собирался заниматься во время лобзания. Впрочем, Мила тоже отвлеклась от занимательной иномирной анатомии и увлеклась процессом.

— Если вы сейчас же не прекратите, я тебя долечивать не буду – само зарастёт через пару дней! – Гневно комментировал целитель страстные телодвижения, сам при этом не прекращая процесс. – Ну же, хватит!

— Простите, не сдержался, — выдавил из себя Фаргон, титаническим усилием прерывая столь будоражащую процедуру.

— Кстати, надо бы твою даму языку обучить, — заметил Даргон.

И только сейчас до Фарга дошло, что никто её не понял! И хвала Хэриот!

— Я этим займусь на досуге, — выдал он и принялся подниматься, ибо все повреждения окончательно затянулись, а крылья вновь отросли. Хорошо, что на нём была родная рубашка, иначе могло быть больно! Правда, они так резко принялись расти, что успели изрядно потрепать одёжку на спине.

С предельной осторожностью он взял Милу на руки, не слушая её протесты о слоновьем весе, и торжественно выдал:

— Это моя супруга, прошу любить и жаловать!

И полетел, окончательно приводя в негодность заднюю часть рубашки. Аккуратно, стараясь избегать тряски и перегрузок, он направился в сторону своего крыла. Вслед им неслись рукоплескания, свист и прочие проявления внимания, но Фаргу было на них глубоко фиолетово. А уж Миле… она в шоке уставилась на сизые крылья за спиной, которых ещё минуту назад не было, а так же пыталась не смотреть вниз. Да и зачем, когда перед глазами то крыло мелькнёт, то люстра, то за косу взгляд зацепится. Ну уж нет, лучше вовсе не смотреть, иначе не избежать конфуза!

К слову, гизарские жилища строили с размахом, ибо какая птица любит тесную клетку? Центральный зал имел форму атриума, то есть потолок высился до самого свода крыши. Из него можно было попасть на любой этаж – достаточно взмахнуть крыльями и взлететь на нужный уровень. Там уже шли коридоры, двери в комнаты, даже лестницы для слуг или на случай, если гизарам приспичит идти пешком. Всё построено из зеленоватого камня, гладкого и тёплого на ощупь. Крылатые маги специально использовали именно его, поскольку тосковали по мягкому климату своей родины. Да, с помощью магии они приспособились, адаптировались, приоделись, в конце концов (у себя они предпочитали более чем открытый стиль), но дома… Дома хотелось расслабиться, погреться не только от камина, но и чтобы пол был тёплым, а от стен не веяло холодом.

Фаргон надеялся, что Милолика оценит сие по достоинству. Правда, в данный момент она притихла, вжалась в его тело, зажмурила глаза, ибо перекрытие второго этажа (без перилл, между прочим!) приближалось. Казалось, что вот-вот, и они стукнутся либо головой, либо другим местом. Но Фарг оказался опытным летуном, он аккуратно приземлился на балкон и пошагал в сторону своей спальни. Наблюдавшие из-за угла за необычайным происшествием слуги мигом шагнули навстречу, наперебой спрашивая, чем могут быть полезны.

— Тёплую ванну и чего-нибудь поесть, — отдал указание Фарг.