Птичка, которая попала (СИ)

Кстати, о слугах: ими были невысокие существа, одинаково хорошо передвигавшиеся как на двух, так и на четырёх конечностях. Вид они имели отдалённо гуманоидный, вот только цвет кожи варьировался от нежно сиреневого до насыщенно лилового. Чем ярче кожа, тем выше ранг (и желание ходить только прямо), ибо питались они магическими эманациями своих хозяев, соответственно, у наиболее сильных магов харч был жирнее. Половых отличий эти существа не имели, размножались делением путём дополнительного вливания хозяином магии. Выбиралась самая исполнительная и верная особь, дабы новый член обслуживающего общества имел наилучшие исходные данные. Правда, чтобы достичь высокого положения, ему приходилось начинать с самого низа. Вот такая суровая система зародилась ещё на прародине гизаров, название которой старались не вспоминать, дабы не вызвать у старшего поколения приступ меланхолии. Разумеется, помощники пришли на Лурру вместе со своими хозяевами, ведь не самим же крылатым туалеты мыть и готовкой заниматься! Местный климат им так же оказался не по душе, они даже уменьшились в размерах на добрую треть, о чём периодически устраивали вселенский плач, под который хозяева выделили им отдельный день в году. Добренькие, да.

Гизар чеканил шаг по гулкому коридору, пока не добрался, наконец, до своей спальни. Не задерживаясь, он прошёл в ванную комнату, опустил испуганную женщину на стул, стоявший в углу, и с большим трудом отпустил. Руки зудели – так не хотели отрываться от мягких изгибов. Губы жаждали вновь прикоснуться к приоткрытому от изумления ротику, но он стиснул зубы и терпел. Лишь горящий взгляд говорил Миле, чего на самом деле хочет мужчина. Крылатый мужчина.

— К-кто ты такой? – Она зябко поёжилась и обхватила себя руками, пытаясь удержать то тепло, которое он ей подарил своими объятьями.

— Я – гизар, — Фаргон гордо расправил крылья, отчего растеребленная резко выросшими конечностями одежда всколыхнулась и посыпалась на пол.

Не вся, конечно, только с верхней части тела, но и этого было достаточно для того, чтобы она гулко сглотнула. На груди не осталось и следов ранений, только мазки крови и красивая, рельефная мускулатура.

— Повернись, пожалуйста, — ей и крылья хотелось рассмотреть, и от заманчивых кубиков пресса отвлечься.

Да и вообще, в глаза глядеть неудобно, иначе он всё прочтёт! Узнает её неприличные мысли. «Господи, докатилась – пялюсь на мужика, а самой вот-вот рожать, — решила заняться самобичеванием Мила. — От Миши, который нас сегодня чуть не убил. Что за жизнь такая пошла?»

Фаргон послушно повернулся, демонстрируя крылья во всей своей красе. Она хотела отвлечься? Увы, сзади его фигура тоже отличалась заманчивой красотой. Склоняя себя на все лады, Мила поднялась на трясущиеся ноги, подошла и провела руками по крыльям. Даже красивая вязь по их контуру не могла отвлечь её от неприличных мыслей. Фаргон содрогнулся от невыносимого удовольствия. Он думал, что прикосновение к хвосту интимно? О, с этой женщиной всё было будоражащим, манящим, сексуальным!

— Ой, тебе не больно? – Беспокоясь о крыльях – мало ли, может, там перья чувствительные, она убрала ладони.

Не к себе, как планировала, а ему на спину. Провела подрагивающими от экстаза пальчиками вдоль позвоночника, огладила широкие плечи, запуталась в кончике косы…

— Женщина, ты что творишь? – Рыкнул сквозь зубы Фаргон, еле сдерживаясь, чтобы не развернуться и не сделать окончательно своей.

И дело было не в брезгливости – он давно смирился, что ему досталась отнюдь не дева – за ребёнка боялся.

— Сама не знаю, — она всё-таки убрала руки, прижав их к бокам, но долго не продержалась – прильнула всем телом.

В основном, конечно, животом, но тут уж ничего не попишешь. И тут дочка решила поучаствовать в тактильном контакте и пнула гизара в почку. От неожиданности Фаргон аж подпрыгнул, алая пелена вожделения схлынула, он развернулся и встал на колени.

— Что ты делаешь? – Изумилась Мила, тоже значительно отвлёкшись на дрыганья малышки.

— Тшш, — гизар приложил ладони к чреву и с благоговейным выражением лица стал ждать.

И вот, новый удар, ещё – прямо туда, где лежали мужские руки. Да так энергично, словно ребёнок вознамерился отпинать соперника его биологического отца. Правда, после всех этих магических воздействий, начиная с целительского амулета, заканчивая брачным ритуалом и признанием малыша своим, вопрос биологии был очень спорным.

— Ох! – Воскликнула Мила от одного особо сильного удара.

— Тише, тише, — Фаргон принялся поглаживать место удара, успокаивая ретивые пятки.

Откуда он узнал, что именно так надо действовать? Вопрос о-очень интересный! Инстинкт? Вряд ли, он только на Земле осознал, какой этой кайф – общение с ребёнком. О, точно! Во всём виноват земной воздух. Или вода. Кажется, он уже к подобному выводу приходил, и не единожды…

Приятный момент испортил слуга, принёсший чистые полотенца, а также свежий артефакт для ванны.

— Простите, — низко поклонившееся насыщенно лиловое существо пыталось унять изумление от открывшейся картины.

Гизар на коленях? Перед самкой? Трогает её живот?