Птичка в клетке или Клетка с птичкой

Вернувшись на работу, когда многие сотрудники уже спешили домой, Федин смог полностью отдаться работе — следователь постепенно вытеснял из него человеческие проблемы и заботы.

Первое, что он сделал, позвонил в банк и разузнал о получении кредита — он пока не представлял себе, как будет отдавать столь крупную сумму (брать кредит или продавать дачку, оставшуюся от его родителей) — но главное, Тоня была счастлива, узнав, что девочка, наконец-то, жива и здорова, и увидев свою «красавицу».

Утро принесло хорошие новости — это был его день, и Федин старался выжать из своего везения максимум пользы.

Во-первых, выяснили имя и фамилию умершей женщины — в сердцевину «ромашки» теперь было вписано три слова: Татьяна Олеговна Мельник — не Бог весть что, но дело сдвинулось с мертвой точки, и это уже было хорошо.

Во-вторых, появились свидетели, и рядом с потеснившимися лепестками-вопросами к сердцевине пристроились лепестки-люди. Пока их было не много — только члены строительной бригады, в которой маляром-отделочником работала Татьяна Мельник, но это было только начало.

За первым делом Федин как-то непроизвольно забыл о втором: о попытке суицида пожилой женщины, недавно похоронившей мужа, и решил восполнить этот пробел: завтра же он поедет в больницу и расспросит ее о причинах суицида.

Начальство предложило ему передать это дело другому следователю — все-таки он был старший и опытный и не занимался такими пустяками, как попытка самоубийства, но он отказался, туманно намекая вышестоящему чину, что в этом деле не все так просто!!!

На самом же деле Федин не хотел доставлять «гражданке Чичериной» (почти родственнице) новые проблемы: как ни крути, а с деньгами она его выручила, и он теперь обязан отплатить ей тем же — он безоговорочно верил в ее невиновность, другому же следователю предстоит долго убеждаться в этом, если, конечно, он захочет в этом убеждаться.

30

Дом в Синьково стоял почти в центре половины огромного участка и размерами походил на небольшой дворец, стилизованный под русскую, барскую усадьбу семнадцатого века. Белый, просторный с высокими стрельчатыми окнами и мраморной лестницей, растекающейся на два рукава перед круглой террасой у входа, он вбирал в себя столько солнца и света, что казался центром вселенной.

Перед домом расстилался идеальный, зеленый газон с огромными кустами цветущих рододендронов и высокими кустами английских и голландских роз, поражающих размерами и красками нежных лепестков.

Вдоль дорожек тянулись рабатки из карликовых роз с крошечными полураспустившимися бутонами, источающими медово-малиновый аромат, от которого становилось сладко не только во рту, но и на душе.

Стройные шеренги плодовых деревьев отгораживали дом и газон от настоящего смешанного леса, будто разграничивали пограничные зоны: дикую природу и природу искусственную, созданную умелыми руками ландшафтных дизайнеров.

Эта «барская усадьба» совершенно не подходила по стилю Дмитрию Викторовичу Юшкину — если бы вместо белого, нарядного «дворца» высился строгий, серый «хаус», увитый плющом, под красной черепичной крышей, а дом окружал бы старый заросший сад — чисто английский стиль, то человек и дом слились бы воедино, а так… Белый нарядный дом больше подходил женщине в кружевном бальном платье невесты.

Похоже, Дмитрий Викторович и сам чувствовал это не соответствие, и все время хмурился, пока Кира восхищалась и замирала от восторга, глядя на цветочно-строительное великолепие.

— Ах, какая прелесть! — восклицала она, вплотную подходя к розовому кусту и вдыхая упоительный аромат цветка. — Чудо, как хороши! Белоснежные, голубые, алые… А дом! Просто загляденье.

Дмитрию Викторовичу польстили такие восторженные отзывы, но вида он не подал.

— Объясните, ка, мне, Кира, зачем вам понадобились среди ночи такие деньги?

— Ах, да! — спохватилась Кира и полезла в сумочку за деньгами. — Вот, возьмите! — она протянула конверт и благодарно улыбнулась. — Спасибо, что выручили.

— Пожалуйста, пожалуйста, и вам спасибо, что вернули! — шутливо склонил седую голову хозяин усадьбы. — А то из-за ваших «женских капризов» мне пришлось «миллиончик раз-дер-ба-нить», как сказал бы Арсен.

Он небрежно сунул конверт в карман легкого, шелкового пиджака, а Кира украдкой вздохнула, провожая глазами его холеную руку — вот если бы ей этот миллиончик, только в долларах! Осуществились бы все ее мечты: и новая просторная квартира для нее и девочек, и, конечно же, манеж и полный капитальный ремонт конюшни!

«— И, о чем ты только мечтаешь… — разочарованно покачал головой и сердито насупился недовольный Гном. — Об отдыхе надо думать! Об от-ды-хе! О море, о золотом песочке… Хорошо бы купить дом на море и жить там припеваючи…»

— Пойдемте, посмотрим дом внутри.

Дмитрий Викторович взял под локоток задумавшуюся гостью и повел по широкой дорожке к мраморной лестнице.