Птичка в клетке или Клетка с птичкой

«— Сволочь! — мысленно выругался Анатолий, вспомнив о своей «рабочей» пассии. — Все бабы сволочи и суки! Хорошо, что ребенок умер, а то мне пришлось бы разбираться с этой проблемой и тратить деньги на улаживание ситуации… А вдруг кто-нибудь расскажет следователю об угрозах Татьяны и меня станут подозревать, допрашивать и… посадят…»

Лицо Анатолия при мысли о «рабочей» пассии и тюрьме стало злым и испуганным одновременно, а следователем Федин был очень внимательным и опытным и сразу понял, что не все так просто в отношениях Меркулова и Мельник.

«— Да уж! Права Кира Дмитриевна — жаден! Такой за копейку удушится… А скорее всего другого удушит! Но это совсем не значит, что он убил Мельник — мотива нет, хотя жена и две любовницы в одно время это перебор — кто-то про кого-то обязательно узнает, и тогда… Надо трясти бригаду, подруг — наверняка кто-то что-то знает про их отношения, но боится говорить…»

То, что тела Татьяны и ребенка, возможно, будут отправлены на Украину, Федина не огорчило, скорее наоборот — перспектива заботиться о могиле своей дочери — не может же он допустить, чтобы ее похоронили в общей могиле за счет государства — его не прельщала. Чем дальше будет могила этого ребенка, тем быстрее он забудет о его существовании и примет другую девочку и, может быть, со временем даже полюбит ее, как родную дочь…

Дальше Федин развивать эту мысль не захотел — у него дел невпроворот, и думать об этом нет ни времени, ни желания.

Он сел в машину и поехал на Таганку в офис Дмитрия Викторовича Юшкина.

54

Ключи от квартиры Анатолий, конечно же, не оставил, и Кира решила, раз и навсегда, положит конец его приходам в квартиру.

Она вызвала слесаря, и он поменял личину верхнего замка — благо личина с ключами с прошлого года лежала в ящике (Алиса в школе потеряла ключи и Кира решила сменить замок, но руки так и не дошли).

Потом со спокойной душой она поехала на конюшню, но, поговорив по телефону с Валентином (он сообщил что возвращается) без прежнего радостного «воркования», расстроилась — даже остановилась на обочине, чтобы успокоиться.

Повинила себя в неверности — не обрати она внимание на Шубина, как на мужчину, то не влюбилась бы в него и не дала бы им обоим шанс построить отношения, и в несдержанности обвинила — не поцелуй она Шубина, может и не было бы с ним отношений, и они были бы вместе с Валентином… еще какое-то время, поругала себя за то, что огорчает такого великолепного мужчину: сильного, смелого, нежного, заботливого, к тому же потрясающего любовника, выбрав не его в свои спутники…

Кира даже поплакать немного решила, полезла в сумку за салфетками и увидела подписанные документы о разводе, передумала плакать и помчалась на Таганку.

Кира быстро-быстро, почти бегом, «процокала» каблуками через весь холл «офиса» юридической фирмы Дмитрия Викторовича Юшкина, не по ковровой дорожке, как ходят все нормальные люди (нормальные герои всегда идут в обход!), а прямо по дубовому паркету (парадная ковровая дорожка, расстеленная через весь холл и взбирающаяся по лестнице на второй этаж, вечно цеплялась за каблуки Киры и ей приходилось идти на носочках) минуя охранника, вскочившего с «венского» стула у входа и решившего не «задерживать» часто мелькавшую здесь «богатую клиентку», мимо длинноногой красавицы-секретарши, вскочившей из-за сверкающей, полировкой стойки красного дерева и открывшей было рот, но тут же его закрывшей, узнав «почти родственницу хозяина» (по сведениям Арсена), взбежала на второй этаж, «процокала» каблуками по коридору, «пролетела» приемную, не обращая внимание на вскинувшуюся и кричащую ей вслед еще более длинноногую и более красивую секретаршу, помахала рукой Сергею, успевшему шагнуть в сторону с пути «тайфуна по имени Кира», и без стука ворвалась в кабинет Дмитрия Викторовича Юшкина.

— Все! Ура! — выхватила из сумочки документы Кира и, помахав ими как флагом, бросила их на массивный покрытый зеленым бархатом стол, стоящий на диковинных львиных лапах, прямо перед хозяином кабинета. — Он все подписал, и я теперь совершенно свободна! Спасибо вам, Дмитрий Викторович! Ваш адвокат — выше всяких похвал!

Она похлопала в ладоши, села в кресло у стола и попросила, сунувшую в дверь голову, секретаршу:

— Шампанского! И стакан воды…

Секретарша перевела виноватый взгляд на Дмитрия Викторовича — мол, извините, но что я могла сделать, тот только махнул рукой.

— Шампанского не надо — Кира Дмитриевна шутит.

Секретарша тут же принесла воды в хрустальном, сверкающем стакане на маленьком серебряном подносе (а как же без этого — у нас у царей так принято), положила поднос на краешек стола и неслышно удалилась.

Кира залпом выпила полстакана воды и поставила стакан на поднос. Крикнула «спасибо» в закрытую дверь кабинета и «воззрилась» (а как же иначе?) на серьезное лицо пожилого мужчины.

— Вы не рады за меня, Дмитрий Викторович? — искренне удивилась она.

— Я рад! — серьезным тоном произнес пожилой мужчина, и Кира сразу поняла, что разговор о ее разводе закончен и надо поговорить о более важных и серьезных вещах.