Птичка в клетке или Клетка с птичкой

— С де-елами ра-азберусь, пе-ередам Ва-а… — Павел осекся, посмотрел на задумавшуюся «гостью» и понял, что она не слушала, а витала где-то в своих мыслях, произносить имя «счастливого соперника» ему не хотелось. — Во-озможно, в на-ачала се-ентября.

На губах Дмитрия Викторовича появилась довольная улыбка — впервые за все время болезни сын назначил дату поездки, ради такого результата он готов терпеть выходки и решать проблемы даже двух стихий «по имени Кира».

— Значит, я договариваюсь на сентябрь? Точно? Не передумаешь?

— Не пе-ередумаю. Мне надо вста-ать на ноги ради нее… — Павел снова посмотрел на присутствующую, но отсутствующую в данную минуту «свою бывшую-нынешнюю» и закончил: — ради нас обоих… и вас с Ви-икторией…

На несколько минут Кира выпала из разговора, а когда вернулась сказала невпопад:

— Мне тоже надо кое-кого похоронить.

— Что?

— Что-о?

— Мне надо кое-кого похоронить, — медленно почти по слогам повторила Кира. — Поможете, Дмитрий Викторович? Похороны, вернее кремацию и захоронение, я не знаю, как это правильно называется… в колумбарий, что ли, я оплачу.

— Рокфеллер ты наш, — недовольно проворчал Дмитрий Викторович» и, секунду подумав, решил, что переоценил свои силы и возможности, и одного «тайфуна по имени Кира» ему вполне достаточно. — И кого же это ты собираешься хоронить?

— Ну, эту Мельник с ребенком… — наивно похлопав ресницами, пробормотала Кира, ожидая справедливую, но негативную реакцию мужчин.

— Любовницу своего мужа?

— То-олько ты могла… до такого до-одуматься.

— Бывшего! Бывшего мужа! Ну, почему, вы меня не понимаете? — «отбивалась» она сразу от двух «противников».

— Ты совсем ума лишилась? Я тебя только-только из одного криминала вытащил, а ты снова туда ныряешь!

— А что же им в общей могиле с бомжами и неопознанными лежать? Раз она из Украины, о ней никто позаботиться здесь не может? Я же их спасала, но не доспасала.

— Причем здесь Украина? Родственники должны позаботиться…

— Нет та-акого слова «до-оспасала».

— А если родственники далеко и не могут приехать? Пусть нет такого слова, но я же ее везла… может надо было быстрее ехать, тогда бы все было нормально. Я бы сама могла все организовать, но… боюсь, люди неправильно истолкуют мои действия, и со следователем надо говорить, а уж он то точно меня опять в чем-нибудь заподозрит.

— И правильно сделают!

— Он точно не по-оймет твои де-ействия…

— Ну, что вы на меня нападаете? Лучше помогите или посоветуйте, как сделать так, чтобы никто не узнал, что это я оплачу…

— Меня увольте! Я в этой авантюре участвовать не буду! — Дмитрий Викторович отвернулся и даже руки сложил на груди — закрылся.

Кира посмотрела на его непреклонную позу и хитро сощурилась. Она встала, наклонилась к Павлу и, прижавшись щекой к его щеке, зашептала ему на ухо:

— Ты обещал исполнить на каждую розу по желанию — вот первое: уговори Дмитрия Викторовича организовать захоронение Мельник и ее ребенка, а я тебе потом расскажу, почему я так об этом хлопочу.

В конце концов, она должна знать, чем рискует, в этой истории с подменой младенцев, да и Федин не брал с нее слово о неразглашении его тайны, хотя, возможно, это подразумевалось само собой.

— За поцелуй, — назначил свою цену Павел, и Кира тут же согласилась.

Взяв Киру за руку, Павел «заставил» ее сесть рядом на кровать и посмотрел на пожилого мужчину, сидящего в непреклонной позе.

— Я ду-умаю, что Кире надо по-омочь. Ты согласен, отец?

При слове «отец» Дмитрий Викторович растаял, хотя позу не изменил.

«— Старею, — подумал он и, соглашаясь, кивнул головой, — они из меня веревки вьют».

Кира тут же вскочила с кровати, но руки ее Павел не выпустил.

— Поехали, Дмитрий Викторович, поехали! У нас много дел…

— А оплата? — одними губами потребовал Павел, с надеждой глядя на свою протеже, надеясь еще раз прикоснуться к ее губам и почувствовать запах ее волос.

— А оплата… завтра, — Кира подхватила Маркиза, запихала его в переноску и обернулась у двери, — Дмитрий Викторович, пойдемте быстрее.

Недовольно поднявшись, Дмитрий Викторович вышел в коридор за беспокойной «родственницей», но, дойдя до лестницы, Кира остановилась.

— Цветы! — вспомнила она и, поставив переноску с котом на пол и скинув туфли, побежала по коридору обратно в палату.

— Охранять кота я не буду, — проворчал Дмитрий Викторович и начал спускаться по лестнице. — Устроила дурдом из госпиталя — коты, цветы, забеги на короткие дистанции…

— У нас минута, — распахивая дверь, прошептала Кира, бросаясь в раскрытые объятия Павла.

Губы их радостно встретились, руки переплелись, обнимая друг друга, все на одну короткую минут стало неважным, не главным, кроме, кроме зарождающейся в них любви и страсти.

— Коварный соблазнитель… — жарко прошептала Кира на ухо Павлу и нежно поцеловала шею за ухом. — Все… пора.