Птица. Каньон дождей

— Оказывается, что тот, кто вызвал меня к жизни, кто устроил мое зачатие — он и убил моего приемного отца. Я принес одни лишь беды той семье, которая меня усыновила. Верхние Маги непременно желали заполучить меня, чтобы я стал служить только им. У них тогда ничего не вышло, они не смогли одолеть созданного ими же самими Моуг-Дгана. Но в той войне и погибла моя любимая девушка. Я не смог ее спасти, не смотря на всю свою силу. Тогда я понял, что приношу несчастья тем, кто мне дорог и что лучше мне и вовсе не иметь рядом с собой любимых людей. Я принял решение, что не женюсь никогда и никогда не подвергну опасности тех, кто мне будет дорог. Вот так, Птица. Вот, такая история. Я сам виноват в том, что тогда случилось. Я стал выполнять правила магов, связался с магическими вещами. Не все правила надо выполнять, Птица.

Птица смотрела на Саена и не знала, что сказать. Слишком хорошо чувствовалась в его словах затаенная горечь, слишком жестко звучали его слова. Он никогда не жениться? А зачем он говорит это ей?

И тут она вдруг поняла.

Все встало на свои места, все сложилось в понятную картинку. Он — Старейшина Каньона, он не заведет любовницу и не станет пользоваться любовными ласками жриц Набары, потому что это не в обычаях суэмцев. Он бы взял в дом жену — да вот, решил, что без жены ему будет лучше, что с ним рядом находиться опасно. И потому нет у Птицы никаких шансов. Она никогда не будет вместе с Саеном. И как бы он не был близок — вот как сейчас, когда лежит совсем рядом, достаточно только руку протянуть — все равно расстояние между ней и хозяином всегда останется слишком большим.

Глава 13

Каменная дорога петляла серой змеей. Извивалась между холмами, то поднимаясь по пологим, поросшим редкой травой склонам, то прячась под отвесными уступами. Деревьев у ее обочин почти не росло, но на холмах Птица могла видеть и можжевельник, и сосну, и кизил, и даже хорошо знакомые кипарисы. На вершинах холмов раскидистые клены почти доставали до облаков, а за ними начинался угрюмый лес. Он темнел предупреждающе, сердито и беспокойно. Кто живет в этих местах? Неужто, только звери?

К концу второго дня, когда сумерки опустились с холмов на дорогу, Саен развернул лошадь, и они ушли с Каменного Тракта.

— Почему мы съехали с дороги? — спросила Птица, спешиваясь вслед за хозяином и ведя лошадь на поводу.

Тропка, по которой они поднимались, круто уходила вверх, из земли выступали белесые огромные камни, и только благодаря им можно было более-менее осилить непростой подъем. Лошади ступали неуверенно, точно им тоже не нравилась эта заброшенная тропа.

— Нам надо уйти с тракта. На границе Нижнего Королевства стоят посты воинов, и нас никто не пропустит. Потому пойдем по тем местам, по которым никто не ходит.

— А почему никто не ходит?

— Потому что бояться люди этих мест. Курганы с каменными обелисками — это могилы погибших магов. Ты же знаешь, в Верхних Магов свои правила, и они их всегда выполняют. У них положено в могилу к погибшему воину-магу отправлять рабынь, детей рабынь и парочку лошадей. Ну, чтобы в мире Невидимых воинам не было скучно. Потому рабынь и рабов убивали на жертвенном камне курганов, прорывали ходы, устраивали небольшие пещеры, в которых и хоронили убитых животных, убитых рабынь и — понятно дело — мертвых магов. Вот так и возникли Курганы. Места эти теперь пользуются дурной славой, и их стараются избегать.

— Но там ведь не опасно? — спросила Птица, останавливаясь, чтобы хоть немного отдышаться. Оглянулась назад, на утонувший в сумерках Каменный Тракт и, поежившись, надвинула на лоб капюшон.

Что-то не радостно звучат рассказы Саена, совсем не радостно.

Саен тихо усмехнулся, после сказал:

— Держись около меня и слушай, что говорю. И все будет хорошо. Мне не страшны духи, охраняющие мертвяков, с ними я точно управлюсь.

Преодолели последний скалистый уступ, и перед ними слабо забелела площадка — плоская скала, выступив из земли лысой проплешиной, смотрелась голо и неуютно. За ней поднимался темный лес. Он предупредительно шумел, словно напоминая об опасности, и Птица могла поклясться, что не видит абсолютно ничего — ни деревьев, ни кустов. Только сплошной темный массив. И белые узкие каменные столбы, установленные по краям скалистой проплешины.

— Нам надо проехать через лес и спуститься на другой стороне горы. Только тогда сделаем привал и заночуем. Там должен быть спокойно, мы нарубим веток и поставим палатку.

Скорее бы уже, потому что ноги гудели от усталости, колени подгибались, и, если говорить начистоту, то Птице хотелось плакать от холода, голода и страха. Как было бы хорошо, окажись она сейчас в уютном домике с садом в Каньоне Дождей. Она бы поела горячей каши с мясом, похрустела яблоками и грушами, попила чаю с медом. Залезла бы под горячий душ, а после устроилась в теплой постели и долго-долго прислушивалась бы к стуку капель дождя по стеклам и к тихим шагам Саена на кухне.