Птица малая

Освобожденные от непрестанных походов за пищей, получив прибавку от выращенных растений, ВаКашани и их соседи заметно поправились и округлились. Обросли жирком. Резко выросший гормональный уровень принес с собой эструс, и жизнь в Кашане и окрестных деревеньках сделалась более интересной. Даже если бы Супаари не поделился с Энн общей информацией о половой жизни руна, в этом году она и сама бы разрешила эту проблему, пользуясь исключительно личными наблюдениями: подлинной приватности в жизни руна не существовало.

Руна, со своей стороны, как она обнаружила, также интересовались тем, откуда, так сказать, появляются на свет такие мелкие чужеземцы. Капустой здесь отделаться было невозможно. Так что, учитывая всеобщий интерес к вопросам пола, беременности и новой отрасли хозяйства, Энн объяснила некоторые аспекты анатомии, физиологии и поведения людей. Это привело к тому, что точность применения личных местоимений руанжи к чужеземцам заметно повысилась.

И хотя глаза с одним зрачком посматривали в сторону, а губы выражались уклончиво в сексуально напряженной атмосфере Кашана, ухаживаний Джимми Куинна за Софией Мендес нельзя было не заметить. Парочка восхитила ВаКашани. Они проявляли свои чувства легко и непринужденно, пусть и в вульгарной и непристойной манере, хотя откровенные намеки часто выходили за рамки намека, превращаясь в откровенные демонстрации.

Джимми и София воспринимали подобное внимание к себе с тем же добродушием, с которым оно оказывалось.

Благо застенчивостью они не страдали. И, честно говоря, по мере того, как укреплялась связывавшая их дружба, превратившаяся в любовь, которой наконец дозволено было расцвесть, они стеснялись только одного человека. Никакие разговоры на эту тему не были возможны между ними тремя; заговорить об этом значило придать форму истинам, которые по молчаливому согласию всех троих не имели значения. Эмилио не присоединялся к откровенным шуткам в отношении этой пары, хотя, безусловно, посмеялся бы над любой другой. Часто случалось, что, возвращаясь вдвоем с прогулки или подняв дружно глаза, они замечали его на противоположной стороне комнаты и понимали, что он не сводил с них глаз, и читали благословение на его неподвижном лице и в спокойных глазах.

Словом, когда это наконец состоялось, через два месяца после того, как София созрела, чтобы его принять, Джимми сделал свое предложение в типично комичной для себя форме и получил ответ в типично решительной для нее манере.

– София, – проговорил он, – я со всей скорбью осознаю, что в практической сфере являюсь самым никчемным человеком на всей Земле, но…

– Да, – ответила она.

Итак, пятого числа периода Стан’жа, примерно 26 ноября 2041 года, в деревне Кашан, что находится в Южной провинции Инброкар, на лилово-сине-зеленой планете Ракхат, Джеймс Коннор Куинн и София Рахель Мендес вступили в брак под хупой – традиционным открытым балдахином еврейских свадеб, украшенным по углам лентами, золотыми и аметистовыми, зелеными и аквамариновыми, сердоликовыми и сиреневыми, надушенными неким подобием аромата гардении и лилии.

Невеста была в простом платье, которое Энн сшила для нее из шелковистой, вытканной руна ткани, привезенной Супаари. Манузхай сплел диадему из цветов и лент, которую София возложила на голову; вплетенные в нее многоцветные ленты свисали вокруг Софии до самой земли. Д. У., теперь, наверное, ставший не более тяжелым, чем сама София, в роли посаженого отца отдал невесту жениху. Джордж был назначен дружкой. Предполагалось, что Энн исполнит роль посаженой матери, однако она предпочла разреветься. Аскаме, конечно, досталась роль пажа с цветами… ВаКашани особенно оценили эту часть обряда, близкую к их собственной эстетике. Марк Робишо, отправлявший экуменический обряд, вплел в текст Брачной Мессы очаровательные стихи на руанже. Энн знала, что в конце еврейской свадьбы муж должен растоптать стакан, однако ближайшей аналогией стакану мог послужить разве что флакончик с духами руна. Затем Д. У. объявил, что в связи с преданностью Софии этому зелью, соответствующим символом могла бы послужить и кофейная чашка, которой они в итоге и воспользовались. Марк завершил службу прочтением «Шеэхияну» – еврейским прошением о благословении первых плодов и новых начал. София внимала ему с круглыми глазами, а затем узнала слова, произнесенные с французскими акцентом, и увидела, что взгляд Марка не отрывается от уст наставника-лингвиста. Она повернулась к Эмилио Сандосу, стоявшему чуть в стороне, он улыбнулся, и София таким образом получила от него свадебный подарок.