Птица не упадет

МИНИСТР ПРАВИТЕЛЬСТВА ГОВОРИТ О ДОЛГЕ ПЕРЕД ЧЕЛОВЕЧЕСТВОМ

Недавно назначенный заместитель министра земледелия мистер Дирк Кортни выразил сегодня озабоченность в связи с гибелью молодой женщины на закрытой территории Северного Зулуленда.

Женщину, миссис Марион Андерс, жену назначенного правительством хранителя этой территории, в прошлую пятницу насмерть искалечила львица.

Этот несчастный случай подчеркивает серьезную опасность, которую создает пребывание диких животных близ заселенных местностей.

Пока сохраняется такое положение, жителям этих местностей будет постоянно грозить опасность нападения хищников, порчи посевов и распространения переносимых дикими животными болезней скота.

Мистер Дирк Кортни напомнил, что эпидемия чумы на рубеже столетий привела к гибели свыше двух миллионов голов.

Чума — болезнь, передаваемая дикими животными. Министр заявил: «Мы не можем допустить повторения подобного несчастья. Заказники Северного Зулуленда примыкают и к высокоценным пахотным землям и к водным источникам, необходимым для сохранения национальных ресурсов. Если мы хотим плодотворно использовать свои ресурсы, эта территория должна развиваться под должным управлением». Министр продолжил: «Правительство придает этому вопросу важнейшее значение, и необходимый законопроект будет представлен парламенту на следующей сессии».

Марк внимательно читал статью. Она была помещена на видном месте — на первой полосе «Натальского очевидца».

— Есть еще много такого. — Генерал Шон Кортни похлопал по тонкой папке, в которой лежало больше десяти вырезок. — Возьми их с собой. Ты увидишь: смысл один и тот же. Боюсь, Дирк Кортни бьет в очень большой барабан. Теперь он важная птица.

— Я не думал, что он станет заместителем министра.

— Да, — кивнул Шон. — Он получил власть, но, с другой стороны, у нас тоже есть голос. Несколько наших, сторонников Янни Сматса, выиграли убедительно, даже мне предложили место от другого округа.

— Вы примете предложение, сэр?

Шон покачал серебряной бородой.

— Я слишком долго жил публичной жизнью, мой мальчик, а все слишком долгое в конце концов надоедает. — Он кивнул, думая над своими словами. — Конечно, это не совсем верно. Я устал, пусть берут бразды молодые, у них больше энергии. Янни Сматс постоянно поддерживает со мной связь, он знает, когда обращаться ко мне, но я чувствую себя как старый зулусский вождь. Хочу сидеть на солнце, пить пиво, толстеть и считать свой скот.

— А как же Ворота Чаки, сэр? — взмолился Марк.

— Я разговаривал с Янни Сматсом и кое с кем еще — из обеих группировок парламента. У нас и в новом правительстве хорошая поддержка. Не хочу превращать это в проблему партии. Мне бы хотелось, чтобы это было делом совести каждого человека.

Они разговаривали, пока неохотно не вмешалась Руфь.

— Уже заполночь, дорогой. Договорите завтра утром.

— Когда ты уезжаешь, Марк?

— Я должен быть у Ворот Чаки завтра к вечеру.

Марк почувствовал укол вины. Он хорошо знал, что еще какое-то время не вернется домой.

— Но ты позавтракаешь с нами?

— Да, с удовольствием. Спасибо.

Вставая, Марк взял со стола Шона газетные вырезки.

— Завтра я верну их вам, сэр.

Однако, оставшись в своей комнате один, Марк сел в кресло и занялся обратной стороной вырезки, которую принес с собой.

В присутствии генерала он не смел посмотреть на статью, которая привлекла его внимание заголовком, но теперь принялся читать и перечитывать ее, наслаждаясь.