Птица обрела крылья

– Кажется, теперь бедным родственником являюсь я! – заметил молодой Крэнфорд, и кузены медленно направились к домам крестьян, расположившимся довольно близко к замку, но достаточно далеко, чтобы хозяева поместья имели возможность чувствовать себя одиноко.

Дойдя до одного из небольших каменных домов с широкими окнами и внушительными деревянными рамами, Вивиан вдруг остановилась.

– Мне нужно зайти в этот дом и нанести короткий визит его хозяйке, – бросив на кузена испытывающий взгляд, промолвила девушка. – Не желаешь ли зайти со мной? Я представлю вас друг другу.

– Как я могу отказать тебе? – галантно поклонился ей Энтони, слегка недоумевая, почему она решила, что ему будет интересно заводить знакомство с крестьянкой. Но он не желал обидеть кузину и был готов исполнить все ее просьбы и капризы, даже такие странные.

– Прекрасно! – Вивиан крепко вцепилась в локоть Энтони, словно боялась, что тот вдруг передумает и уйдет прочь, и кузены зашли в открытую дверь дома, которая вела в маленькую темную прихожую, где гостей встретила еще одна дверь. Затем девушка постучала в эту новую дверь и громко сказала: – Это миссис Уингтон! Могу ли я войти?

– Конечно, миссис Уингтон! Прошу, заходите! – ответил ей приглушенный женский голос.

– Я не одна! Со мной гость, который желает поприветствовать тебя! – вновь сказала Вивиан.

– Пусть заходит! Мы уже покушали и готовы к гостям! – Было ей ответом.

– Пойдем, Энтони. И помни о том, что ты сказал мне насчет моего отца! – Вивиан толкнула от себя дверь, и перед гостями предстало залитое солнцем светлое помещение, где стояли небольшая кровать, комод, деревянный стул, стол и шкаф. Дверь рядом со шкафом вела в крошечную кухню и была закрыта.

– Эмили? – только и смог вымолвить удивленный до глубины души молодой Крэнфорд. – Эмили! – Он стремительно зашел в комнату, где рядом с красивой, украшенной позолотой или даже золотом колыбелью, стояла бледная как смерть Эмили, его бывшая любовница, и держала на руках небольшой, шевелящийся сверток.

– Вы… Вы! – Эмили вдруг переменилась в лице и стала пунцовой от гнева. Ее полный презрения и боли крик напугал Роберта, и тот тихо захныкал.

– Ты здесь? Где ты пропадала? Я искал тебя! – взволнованным тоном спросил Энтони: он все еще не мог поверить в увиденное. И ведь на руках у Эмили был ребенок! Откуда он? Кто его отец?

– Прошу вас обоих: попридержите свои эмоции! – поспешила вмешаться Вивиан и, подойдя к Эмили, осторожно забрала у нее малыша и поднесла его своему кузену. – Это твой сын Роберт. Он совсем еще малыш, но уже твоя копия.

– Мой сын? – Энтони казалось, что все происходящее было каким–то странным сном: едва сдерживающая гнев Эмили, кричащий малыш, который, по заявлению Вивиан, был его собственным сыном, этот маленький домик, эта колыбель…

– Конечно, ваш! Чей же еще? Это вы обрюхатили меня и оставили на произвол судьбы! Если бы не миссис Уингтон, мы с Робертом давно бы уже замерзли насмерть на ледяных улицах Лондона! – Полный злости голос его любовницы заставил молодого человека прийти в себя.

– Что? Я выгнал тебя? Приехав от брата, я узнал, что ты исчезла из Гринхолла, и никто не знал, где тебя искать! И, Господь свидетель, я ничего не знал о ребенке! – попытался защитить свою честь Энтони. Он неотрывно всматривался в милые черты малыша Роберта, своего сына, и его душа наполнялась горечью, смешанной с искренним сожалением. – Он похож на меня… Мой мальчик… Мой сын… Я хочу подержать его! – решительно заявил он и, когда Вивиан передала ему сверток, трепетно прижал малыша к своей груди и широко улыбнулся.

Какой маленький ребенок! Такой розовощекий, темноволосый, голубоглазый красивый малыш! Его сын… Его плоть и кровь! Ребенок, о существовании которого ему было неизвестно… Зачем его скрывали от него? Кто посмел? Значит, узнав о том, что она носит под сердцем его ребенка, Эмили решила просто сбежать?

– Вы знали! Я послала вам письмо! – Губы бедной Эмили задрожали от обиды: этот негодяй смеет играть роль счастливого отца! Ложь! Все игра! Подлец! Мерзавец!

– Я не получал от тебя ни единого письма! – парировал Энтони, и, помня о том, как успокаивал от плача своих племянников, стал ходить по комнате и укачивать своего сына.

– Но, Энтони, это правда, ты получил его! – решительно вступила в чужой диалог миссис Уингтон. – Я лично отправила его тебе, по просьбе Эмили.

– Нет, я уверен, что в глаза не видел этого письма! Если бы я узнал о том, что ты ждешь моего ребенка, думаешь, я медлил бы с тем, чтобы вернуться в Лондон и поселить тебя в удобном доме? – нахмурившись, обратился молодой Крэнфорд к Эмили. На удивление, Роберт перестал плакать, укачанный сильными руками своего отца, и теперь, с широко открытыми глазами, тянул ручки к его лицу, заставляя Энтони улыбаться и нежно сюсюкать.

– Оно было перевязано грубой толстой нитью, – напомнила кузену Вивиан.