Птица у твоего окна (СИ)

«Как подойти к самому главному? Сразу с разгону, в лоб, не стоит – вышвырнут! Нужно, заручиться ее доверием, а затем попробовать осторожно расспросить о Янисе», – думал Сергей.

От выпитого вина слегка закружилась голова, и засосало под ложечкой.

Сиял слабый свет. За окном тихо дремал город.

Катрин улыбалась и тоже молчала. Запасы английского у нее видимо подходили к концу.

Сергей собравшись, старательно сказал:

– Какая чудесная ночь. Вы очень красивы. От вас кружится голова. Вы сегодня великолепно танцевали.

Он говорил по-английски и чувствовал, что она почти ничего не понимает, отвечая рассеянно «well», «yes», не сводя с него глаз. Глаза у нее были бархатные, нежные.

«Очаровывает», – подумал Сергей. – «Профессионально работает».

Чтобы как-то заполнить затянувшуюся паузу, он открыл коробку шоколадных конфет и, улыбнувшись, предложил ей, сам съел два финика в сахаре.

Она съела конфету, затем встала и легким движением сбросила с себя тонкий халат, оставшись в комбидресе. Подошла к кровати, уселась и плавным движением начала снимать чулки. Сергей закурил, делая вид, что наблюдает за ней, а сам нащупал в кармане портмоне.

«Что делать? Просто сказать, что я нашел ей принадлежащую вещь? А вдруг она откажется от нее. Спросить, кто с тобой на фотографии? А не пошлет ли она меня куда подальше? Ждать удобного момента? А когда он наступит? … Значит – играть до конца».

Она манила его к себе пальцем, соблазнительно улыбаясь.

Сергей положил портмоне на стол и шагнул к ней.

Глава 13. Таня. «Где же после этого надежда моя?»

Деревья застыли в ослепительно-белом снегу, словно оделись в торжественные бальные платья. Кроны спрятались под тяжестью хрупких белоснежных шапок, а ветви – нежные, плавные, певучие, словно в рукава оделись, принакрылись снегом бережно, трогательно застыв в прекрасных позах. Свои роскошные наряды имели елки, замерзший, сгорбившийся кустарник.

Тане нравилось трогать заснувшие ветки – они сразу оживали, и тысячи нежных искорок холодным игольчатым белым порошком осыпали лицо и шею, заставляя вздрогнуть, пережить приятную волну. Какая это ласковая пушистая радость – снег! И парк, застывший в снежном наряде – живая сказка! Белые сугробы, состоящие из мельчайших узоров, тихие и нежные, как сказочные ундины, искрят, переливаются на свету. Даже жаль ходить по снегу, боишься порушить эту сказочную волшебную красоту…. Ах, как хочется взлететь к этим молочно-белым верхушкам! Но, увы, нет полета, есть реальный старый низкий мир, хотя и кажущийся временами милым, и не вернуть уже былых чувств, огрубела, очерствела душа, крепкими цепями надежно прикована она к земле. И не разорвать цепи, не расправить более крыльев, не испытать чувства радостного свободного полета…. Нет…. Правда, есть зимний очаровывающий парк, есть скамейки, покрытые серебристыми коврами, есть начинающие во второй половине дня гореть изумрудные фонари. Есть она, Таня, радующаяся белым чудесам, гладящие холодные рукава томных елей, подсознательно, с горечью ждущая возвращения из этого мира.

Она отпросилась у Валерия в парк на десять минут, а сама уже почитай полчаса гуляет, не решаясь расстаться с красотой, а он ждет…. Его не уговорить пойти с нею, он не понимает белого ослепительного чуда зимы. Он суров и реален, как, видимо, большинство мужчин. Таня вспоминает Антона – вот бы кто порадовался зиме, развернул бы свои полотна, достал кисти…. Но он – это далекое, легендарное прошлое. Зыбкая и туманная сказка. Сейчас с ней рядом Валерий. Он внимателен к ней, но как-то холоден. Что с его душой? С его сердцем? Как будто в него попал осколок зловещего зеркала тролля из андерсеновской сказки, и сердце превратилось в кусок льда. Но, быть может она слишком строго судит его? Быть может мир ее изменился, жизнь повернулась другой стороной, показала иные свои плоскости, случился новый поворот. Все, кончилось детство, уходит юность. Черными копытами топчет мраморный снег, оставляя алый след… Ее молодость скачет вдаль белой кобылицей. Теперь она, Таня, принадлежит ему. С одиночеством покончено, есть о ком заботиться, быть кому-то нужной. Она сама так хотела этого…

Пошел снег. Таня ловит снежинки рукой, бродя по аллеям. Снег медленно падает серебряными звездами, и вот уже легкая метель вьется танцем бесчисленных белых птиц, порхающих медленно, легко и свободно….

… Она вышла замуж всего три месяца назад. До этого у них был бурный год любви, во время которого Таня так страстно хотела, чтобы Валерий всегда был рядом, чтобы она полюбила его, этого гордого красавца и могла торжественно идти с ним под руку по улице, а Сергей пожалел об упущенном. Валерий был импозантен, красив, умен и надежен.