Птица в клетке (СИ)

- Нет, не ты... Проклятье, Эрика, ну почему ты так легко сдаёшься?! - неожиданно воскликнул император. - Я обвиняю тебя в измене, ты молчишь, как будто соглашаясь. Говорю о твоей продажности, но ты даже не можешь соврать мне так, чтобы я тебе поверил! Знаешь, это смешно, но это заставляет вспомнить меня о Юрии. Он всегда был подобно воде, которая просачивается сквозь пальцы. Кстати, не хочешь узнать о нём?

- Мне всё равно, - пробормотала быстро, понимая, что мне не поверят.

- Ложь. Я думаю, ты обрадуешься, узнав, что он сбежал. У него были союзники на Лонге. Кто-то снабжал гардарика информацией и помогал, не зная, что он и себя представляет, и желая лишь выслужиться перед приближенным к трону иностранцем, а кто-то видел в нём возможность подобраться ко мне, чтобы нанести удар. Но вот только оказалось, что не они использовали Цехеля, а он их. В качестве последней любезности, или же скорее издёвки, он оставил мне имена нескольких людей, пытающихся плести за моей спиной интриги. О большинстве я знал или подозревал, но некоторые меня неприятно удивили. Никому нельзя верить. Ты, как эспер, должна хорошо это понимать.

От уверенности в голосе Ядгара по спине моей пробежали мурашки.

Я, наконец, осознала, что происходит с Ядгаром Альге. Он всегда был подозрителен и недоверчив, но, скорее всего, совершенно неосознанно, на поступки тех, кто был к нему ближе всего, он закрывал глаза. Не мог и не хотел видеть того, что они стоят. Так было с Каримом Ли, и так получилось с Юрием. И меня это касалось тоже. Да, Альге следил за мной, но он никогда не спрашивал меня о моих тайнах, не допытывался о том, что я скрываю.

А теперь глаза императора были открыты, и всё, что он видел, всё, что он ценил, было испачкано и замарано предательством. Мать, друзья, и жена, пусть не любимая, но всё же подарившая ему сына. И весь гнев, что предназначался им, обрушился на меня, полностью зависящую от его воли.

Но тогда он должен был смять и уничтожить меня, а я всё ещё была жива. Может быть, Альге желал продлить своё наказание как можно дольше? Нет, он бывал жесток, но никогда не наслаждался чужими страданиями.

- Вы хотели бы избавиться от меня и забыть. Но не можете. Вы любите меня, - удивлённо сказала я вслух, совсем не думая о том, как странно звучат мои слова после того, что уже прозвучало.

Я ждала, что Альге рассмеётся, или скажет что-то унизительное, но он лишь нервно облизал губы и продолжил пристально смотреть на меня. Во взгляде его мне чудился какой-то вопрос. Мне отчего-то захотелось начать оправдываться.

- Я не слишком понимаю, что это такое, любовь, - от смущения мне хотелось сквозь землю провалиться. Столь глупо я никогда себя ещё не чувствовала. Но меня отчаянно несло: - С тех пор, как я рассталась с мамой, мне никто никогда не любил. Желали, да, иногда симпатизировали. Поэтому мне сложно разобраться и понять, как это, любить. Но служанка в том доме, в котором я жила, Оста... она так заботилась о своём муже, и так часто думала о нём. У него были проблемы со здоровьем, и к тому же он иногда пил, чем доставлял ей много хлопот. Но она всегда прощала его. И говорила, что никогда не захочет с ним расстаться, чтобы он не натворил. Даже когда он, напившись, потерял все их сбережения, Оста не стала выгонять его из дома. И ведь он совсем потом перестал пить, потому что больше не хотел огорчать её... Она говорила, что в этом и есть любовь. Когда люди, несмотря ни на что, стремятся быть с человеком, которого любят. И всё ему прощают, пусть и не сразу...

Альге недоумённо прервал меня:

- Ты сравниваешь меня со служанкой, живущей с алкоголиком?

- Я... простите.

- Говоришь слишком много лишнего, - вздохнул Ядгар, и мне показалось, что напряжение, скопившееся вокруг него, немного рассеялось. - Наверное, всё ещё лекарства действуют. Ложись, тебя и так ноги плохо держат.

- А вы?

- У меня дела. И прежде, чем ты начнёшь снова рыдать и делать глупости, обещаю, что зайду завтра, и расскажу то, что не успел рассказать тебе сегодня.

Я еле сдержала радостный писк, поняв, что только что император сменил гнев на милость.

- Когда моё наказание закончится? - поспешно спросила я, пользуясь внезапной добротой императора.

- Это не наказание... ну, почти не наказание, - неохотно поправился Ядгар. - Сейчас всё неспокойно, и если мне придётся отвлекаться на то, чтобы уберечь тебя от моих врагов или от твоей же собственной глупости, я сам сойду с ума. Пусть лучше для всех, кто в курсе твоего существования, ты просто исчезнешь. О том, что ты здесь, знает лишь несколько человек, из них только Альварес и Оссе в курсе, что ты не настоящая пленница. Пусть так всё и остаётся. Дай мне ещё неделю, хорошо?

Но на следующий день Ядгар не пришёл. Зато я покинула своё узилище.

...

Несколькими днями ранее.