Птице Феникс нужна неделя

София вставила себе левый наушник, а Мартину протянула правый. Он не любил слушать чужую музыку, ему редко что нравилось. Но первые же ноты этой песни, знакомые до боли гитарные аккорды, словно ударили его электрическим током.

Angel, angel of my soul. Whenever you shall go, I’ll go with you…

Мартин недоверчиво смотрел на Софию. Он догадался, где ее видел, — должно быть, она актриса. Точнее, нет, не должно быть, а точно актриса. Просто прекрасная актриса. Так выдержать все до конца, разыграть как по нотам! Провести даже его. Мартин не успел закончить свою мысль, когда понял, что София спит, прислонившись к его плечу. Через несколько секунд ее дыхание стало равномерным и глубоким.

Whenever you shall go I’ll go with you. Whenever you shall go. And sure will I be there, take worries from your head…

Во сне ее лицо расслабилось и стало каким-то совсем детским и беззащитным. Мартину захотелось обнять ее, прижать к себе и подуть на веки — так делала мама, когда ему снились кошмары и он кричал во сне. Но он просто придвинулся ближе, вдохнул запах ее тела — живого, горячего, женского тела — и тоже закрыл глаза.

Четверг Анна

Анна сняла с вешалки легкое шелковое платье. Да, погода была ветреной, но сверху она наденет кашемировое пальто и высокие сапоги. Не замерзнет. Она аккуратно поправила висящие на соседних вешалках вещи, маскируя пустое пространство, образовавшееся на месте взятого платья. Улыбнулась. Идеально. Она сама не понимала, почему согласилась встретиться с Петером и так тщательно наряжалась. Хотя нет, понимала. Он пригласил ее в кино. А она не была в кино уже сколько лет? Шесть, семь? Шесть точно. С того момента, как начала жить с Мартином, она ни разу не ходила в кино. Зачем? У них был домашний кинотеатр. А почему она наряжалась? В этом не было ничего особенного, она всегда тщательно следила за своим внешним видом. И сегодняшний день не стал исключением. К тому же так приятно было видеть детское восхищение в глазах Петера. То восхищение, которого никогда не было у Мартина.

— Мама, мамочка, ты куда? — Ленне вбежала в гардеробную, держа в руках печенье.

— Милая, сюда нельзя с едой, — моментально среагировала Анна и хотела подхватить малышку на руки, но вспомнила о шелковом платье, которое мялось от дуновения ветра. Вместо этого она наклонилась к дочери и взяла у нее из рук печенье.

— Давай отнесем это на кухню. — Она взяла малышку за руку и направилась вместе с ней к выходу из комнаты.

— Мама, а папа приедет? — спросила Ленне. Отца она обожала. Могла часами сидеть на полу в его комнате и слушать, как он подбирает ноты к очередной песне.

— Скоро приедет, милая. Давай подумаем, что ты будешь сегодня делать?

— Мультик про динозавтра, — решительно объявила Ленне.

— Динозавра, — машинально поправила Анна. — Мультик ты сможешь посмотреть после занятий. Сейчас вы займетесь с няней математикой, после этого вы почитаете, а потом придет учитель английского, фру Якобссон.

— Не хочу английский, — запротестовала Ленне.

— Надо, — жестко ответила мать. Они подошли к лестнице и начали спускаться. Анна почувствовала, что малышка хочет выдернуть руку из ее руки. На лестнице это было опасно. Анна, наплевав на платье, подхватила Ленне.

— Милая, есть режим, и мы должны его соблюдать. Ты же знаешь. В жизни должен быть режим, тогда все будет в порядке.

На кухне их ждала няня Ленне. Она была пожилой и очень опытной. Двадцать лет работы в одной из лучших школ города плюс работа в самых богатых семьях Осло. Анна тщательно проверяла рекомендации. Няня отлично справлялась со своей работой и была единственной, кому удалось привить непоседливой Ленне чувство дисциплины.

— Твои тосты готовы, Ленне, — ласково пропела няня, забирая малышку из рук матери.

— Хочу блинчики со сливками.

— Где это ты такое ела? — Анна приподняла идеальную бровь. В их доме такие продукты не водились.

— У Тины, — бесхитростно пояснила малышка. Анна еле сдержала возглас негодования. Идея Мартина, что все его дети должны общаться и дружить между собой, ей совсем не нравилась, но она никогда открыто против нее не возражала. Но теперь, когда стало известно, чем угощает сестру старшая дочь Мартина, у Анны появился достаточно веский повод не отдавать той малышку на целый день. В их семье тщательно следили за питанием, и Мартин всячески это поддерживал. Он тоже не оценит блинчики со взбитыми сливками.

— Ленне, у нас в доме такое не едят. — Анна поправила прядь, выбившуюся из безукоризненной прически. — Сегодня утром у тебя тосты с паштетом, который приготовила няня, и чай с медом.

Ленне не возражала, она знала, что это бесполезно. Лишь горько вздохнула, вспоминая о блинчиках в доме у сестры. Мать чмокнула воздух у нее перед носом — малышка знала, что она так делала, когда красила помадой губы. А это означало, что мама сейчас уйдет из дома.

— Я вернусь часа через три или четыре, — подтвердила ее догадку мать, предупреждая няню. Та кивнула.