Птицы

Таким образом они прошли пять этажей, миновали мансарду; за ее большим шестиугольным окном молодая девушка с белыми, почти прозрачными волосами играла на виолонтубе. Она размеренно водила смычком по струнам, и из четырех раструбов, вмонтированных в корпус инструмента, в снежную ночь текла едва слышная мягкая, убаюкивающая мелодия.

Финч и мадам Клара не задержались и здесь. Впереди был обрыв, за которым разливалось чернотой исходящее снегом ночное небо. Край обрыва оказался всего-навсего ступенчатым карнизом, опоясывающим кровлю, наподобие картинной рамы. Они перебрались через желоб водостока с такой легкостью, как если бы преодолели простой порог, и оказались на крыше.

Мадам Клара покатила коляску по заснеженной черепице, оставляя на ней в снегу три тонкие полосы от колес и дорожку следов туфелек на каблуках. Финч же, как мог, пытался не поскользнуться. Он обернулся и увидел, что крыша обрывается всего в нескольких футах позади. Там, далеко внизу, простиралась улица, где все было обычно и нормально. Где люди ходили как всегда и чаще всего не падали.

«Ну почему это всего лишь сон?» – с тоской подумал Финч – он и мечтать не смел о подобном приключении наяву.

Вскоре мальчик и женщина с коляской снова оказались в привычном для Финча положении – вышли на площадку крыши, из которой, словно деревья, росли кирпичные дымоходы и разномастные трубы. Небо снова было там, где ему и положено, – над головой, а снег шел сверху.

Они двинулись по площадке в сторону противоположного края дома.

– Стоять! – раздался пронзительный и резкий, как дверной скрип, голос.

Мадам Клара остановилась. Финч последовал ее примеру, испуганно выглядывая в темноте окликнувшего их человека.

– Ни шагу дальше! – добавил все тот же голос.

Из темноты у большой кирпичной трубы выступил мужчина в очень необычном костюме.

Сперва Финчу показалось, что он одет в черное, но, когда незнакомец подошел ближе, стало видно, что костюм имеет слегка фиолетовый оттенок, он похож на саму ночь и весь испещрен снежинками. Самым странным было то, что снежинки эти, сползая по полам пальто, высоко поднятому воротнику и цилиндру, не падали на незнакомца – снег невероятным живым узором шел прямо в ткани костюма.

Однако вовсе не причудливая одежда больше всего поразила и даже испугала мальчика, а лицо незнакомца – его молочно-белая кожа, огромный свисающий нос, кривая прорезь рта и два непроглядно-черных глаза.

Финч уже видел такое лицо! Сидевшее на скамейке у школы толстое существо выглядело точно так же! Только этот незнакомец был не в пример стройнее, а еще от него разило опасностью.

В вытянутой руке он сжимал револьвер, нацеленный прямо на мадам Клару.

Няня, впрочем, не выглядела даже чуточку испуганной. Она сказала своим обычным холодным тоном:

– Здравствуй, Кэрри.

Финча этот Кэрри будто бы и вовсе не замечал. Либо не считал его хоть какой-то угрозой. По правде, сам Финч тоже себя угрозой не считал.

– Клара… – голос существа с револьвером на миг дрогнул, но незнакомец тут же взял себя в руки: – Я знаю, зачем ты здесь.

– Неужели?

– Ты не сможешь мне помешать.

– Я и не пытаюсь, – заверила его мадам Клара.

Незнакомец покачал головой и гневно свел тяжелые белые веки. Он мог выстрелить в любое мгновение, но мадам Клара по-прежнему сохраняла спокойствие. Вот только на этот раз оно почему-то Финчу не передалось. Он боялся – и намного сильнее, чем когда понял, что идет вверх по стене. Его сон все отчетливее начал напоминать кошмар. Помимо прочего, мальчика мучили вопросы: что это за существо? О чем они говорят с мадам Кларой? А еще: где, интересно, шьют такие… живые костюмы?

– Я ведь знаю, что ты не поддерживаешь его решение, – процедил Кэрри. В отличие от мадам Клары, он выглядел напряженным, и это несмотря на то, что напротив него стояли всего лишь женщина с коляской и мальчишка.

– Я не поддерживаю его нынешние методы, – мрачно уточнила мадам Клара. – Не тому я его учила. Воспитанные дети так себя не…

– Дети?.. – презрительно поморщился Кэрри. – Он давно не ребенок. Мы все давно не дети, о чем ты, видимо, постоянно забываешь.

– Нет, я помню, – совершенно безэмоционально сказала мадам Клара.

– Ты нам не мать, Клара, – проскрежетал Кэрри.

– И это я помню.

– Тогда как ты можешь нам указывать?

Она подошла чуть ближе, и существо в костюме цвета снежной ночи взвело курок. Финч замер от ужаса. Сейчас он выстрелит!

Но мадам Клара не боялась.

– Я не указываю, – сказала она; в ее голосе появились ласковые нотки, будто она пыталась успокоить Кэрри. – Всего лишь прошу. Остановись. Он сам пожалеет об отданном приказе. Но будет уже поздно.

То, что ответил ей на это Кэрри, испугало и взволновало Финча так сильно, что он едва не дернулся, отчего, следовательно, едва не схлопотал пулю.

– Одноглазый прочитал в своих Нитях, что Гелленкопф схватит беглецов. Я должен его опередить.

«Что?! – пораженно подумал Финч. – Гелленкопф? Это же то самое имя, которое назвал мистер Хэмм! То, которое он услышал от Человека в черном! Этого просто не может быть! И что это за беглецы, которых схватит Гелленкопф?»

Кэрри продолжал: