Птицы

– Уж она узнает, можешь мне поверить, – хихикнула Арабелла. – Ты слышал, как мистер Блувин описывал свою схватку с жутким гремлином, который был… как он сказал?.. Уродлив, гол и очень целеустремлен? Как такое можно пропустить? Особенно если ты – миссис Чаттни из шестой квартиры и просто жить не можешь без того, чтобы не подслушивать. Ты зря так переживаешь, Финч. Все получится! План, который ты придумал, просто… просто… – она запнулась, чтобы подобрать точное слово, – шикарный!

План и правда был неплохим. Вчера, когда они с Арабеллой сидели в ее комнате, в какой-то момент его словно озарило. В голове будто сложилась мозаика, и он до сих пор недоумевал, как это его не посетила такая замечательная идея раньше. Впрочем, стоило отдать должное и Арабелле – именно она продумала и просчитала, как все это провернуть. Она была очень умной, хоть и зазнайкой.

Глядя на ее счастливое и беззаботное прыганье рядом, Финч подумал: «Как же все-таки хорошо, что я поделился с ней своей тайной. Может, и в самом деле все сработает…»

Улица Трум упиралась в дом № 1, в котором темнел проход на улицу-трубу, но дети туда не пошли, а вместо этого свернули у старой афишной тумбы в узкий переулок Чердачников.

В переулке было тихо – лишь над лавкой «Чешуя мисс Фишли» поскрипывала жестяная вывеска в форме рыбы, да из сапожной мастерской «Подметки и каблуки» порой доносился стук молоточка. На двери лавки «Мередит Момм» еще висел замок, а за стеклом в двери аптеки «Завидное здоровье Беркохха» блуждали скрюченные тени: кажется, бедного аптекаря с утра пораньше уже осаждали местные старухи, которые всегда завтракали пилюлями и лекарственными порошками у мистера Беркохха.

Финч и Арабелла прошли мимо аптеки и оказались у дверей почты. Рядом стоял синий трофф мистера Дьюи, уже загруженный едва ли не до второго этажа дома ящиками и коробками. По бандеролям с важным видом сновали вороны, видимо, возомнившие себя почтовыми служащими, – им не хватало только форменных фуражек и сумок на ремне.

У почты дети не остановились – их путь лежал в конец переулка. Вдали уже показалась будка вещания, из крыши которой торчали покрытые снегом ржавые раструбы, – внутри жила старая миссис Прюкк, которая должна была озвучивать жителям Горри последние новости, но вместо этого неизменно включала нафталиновые вальсы времен своей молодости.

Именно за будкой миссис Прюкк и располагалось место, куда нужно было попасть Финчу и Арабелле.

– Ты знаешь, что говорить, когда мы его найдем? – спросил Финч.

– Что-нибудь придумаем, – улыбнулась Арабелла и ткнула мальчика в плечо. – Ты же так всегда говоришь, да?

– Отстань, – пробурчал в ответ Финч.

– А вот и не отстану, – еще шире улыбнулась девочка. – Я прилипчивая, как магнитик.

– Я заметил…

– Мы пришли, – сообщила Арабелла. – Он где-то там…

Прямо за будкой миссис Прюкк проходил мост Трекклби. Наверху, у окон третьего этажа вплотную подступавших к мосту домов, время от времени проезжали горбатые троффы, а внизу, под его арками, был проход, ведущий к скверу Жилля. Жители Горри старались под мостом не ходить, и, стоило лишь к нему приблизиться, становилось понятно почему.

В темноте под мостом тут и там стояли ржавые бочки, в которых горел огонь. У бочек грели руки мрачные личности, согбенные старостью, болезнями, жизненными неурядицами и к тому же слишком близорукие, чтобы разглядеть что-то светлое в этой самой жизни.

Когда у Арабеллы появилась замечательная идея расспросить человека, который мог видеть фроббин Человека в черном, Финч был в восторге. Сейчас же от его воодушевления не осталось и следа: увидев это место и его обитателей, он мгновенно перехотел туда идти и что-либо вызнавать.

– Ты уверена, что… – начал было он, но Арабелла, даже не дослушав, бесстрашно направилась прямиком под мост.

– Ну вот, – проворчал Финч. – Позволь девчонке разгадывать тайну, и она втянет тебя в беду.

Мальчик огляделся в поисках прохожих, один из которых потом мог бы сказать констеблю: «Видел двоих детей, зачем-то идущих под Бродяжий мост». Никого поблизости не было, и он, тяжело вздохнув, пошагал следом за Арабеллой.

Под мостом Трекклби клубился дым. К чугунным опорам прислонились уродливые самодельные постройки, собранные, казалось, из обшивки старых дирижаблей. Со всех сторон на Финча слепо пялились иллюминаторы без стекол; на пороге одного овального дверного проема сидел старик в грязном пальто и старушечьей шали – он что-то с остервенением выедал куцей ложкой из консервной банки, не замечая, что в ней давно ничего не осталось. Скрежет ложки о банку разносился эхом.

Воняло под мостом Трекклби хуже, чем от сотни котов, извозившихся в керосине и гнилых помоях. Финч услышал мяуканье и задрал голову. Тощие коты с лишайными проплешинами в шкурах сновали туда-сюда по стропилам. Один кот прямо со своей балки справлял на одного из стоящих внизу бродяг нужду.

Финча передернуло, но он не остановился. Следуя за Арабеллой, мальчик углублялся в темноту подмостовья, все отдаляясь от утреннего света и приближаясь к огням в бочках.